Дом Эми был одним из прилепившихся друг к другу современных недорогих строений. Он страшно не нравился тете Селии, но Эми не уступила ей и упорно настаивала на своем выборе. Дом вполне устраивал ее. Он находился в хорошем спокойном районе и в то же время не был столь велик, чтобы у нее возникали проблемы с его уборкой. Эми убедила тетю Селию, что он идеален для современной деловой женщины, и та уступила, покоренная таким ярким проявлением женской независимости. Подчинившись Эми, она тем не менее употребила все свое влияние и денежные средства, чтобы переделать дом по собственному вкусу, нравилось это племяннице или нет.
В результате Эми получила маленькое, но роскошно меблированное гнездышко, полное дорогих предметов и безделушек, подаренных гетей, и тех вещей, которые они покупали вместе, совершая набеги на магазины. Эми всегда с чувством удовлетворения входила в милое ее сердцу убежище. Она называла свой домик кукольным, и стоило ей отворить его дверь, как ее тут же охватывало чувство покоя.
Одежда для Эми тоже покупалась совместно с тетей Селией во время частых посещений Лондона, так что у нее было из чего выбрать подходящий туалет для неожиданного свидания с Брайаном.
В конце концов Эми остановила свой выбор на синем платье. Это был любимый цвет тети. И хотя платье особенно подчеркивало яркую синеву глаз Эми, надев его, она долго критически разглядывала себя в зеркале. Придирчивой к себе Эми стала после того, как Эрик указал ей на ее недостатки, которых, по его мнению, у нее было великое множество.
Прежде всего он подверг суровой критике ее каштановые волосы. Их нельзя было назвать ни абсолютно прямыми, ни вьющимися. Они шелковистыми прядями обрамляли лицо и завивались на концах без всякой посторонней помощи. На взгляд Эрика Сомерфилда, ее волосы были неопределенного цвета, и он настаивал, чтобы Эми перекрасилась в блондинку.
Ее фигура тоже оказалась мишенью для его язвительных замечаний. Он считал Эми слишком худой и лишенной необходимых пышных форм. Эрик называл ее не иначе, как «кожа да кости», и Эми ему верила. Правда, она не прибегала ни к каким средствам, чтобы исправить положение. Роскошные формы и томность противоречили ее натуре; она была слишком стремительной и энергичной, чтобы набрать вес. Впрочем, случись это, Эрик нашел бы другой повод для критики. По натуре он был командиром и мучителем, требовавшим от жертвы беспрекословного подчинения, и хотя вскоре Эми поняла это, она все-таки продолжала немного стесняться своей внешности.