– Я не желаю даже слышать об этом! – воскликнула она. – Я – ваша жена, а не служанка.
– В таком случае нас ждет невеселое будущее. Нам придется жить впроголодь, – заявил Дарраг и, подняв ложку с неаппетитной овсяной кашей, вывалил ее назад в миску. – Мне не хотелось бы есть вот это три раза в день.
– А как же вчерашний ужин? – спросила Джанет. – Блюдо было простым, но довольно вкусным. Кто его готовил?
– Мать Эйны. Но этот ужин был подарком, присланным ею нам в знак приветствия и поздравления с бракосочетанием. Сегодня вечером нам не придется так вкусно поесть.
– Я не умею готовить и никогда не стояла у плиты. Я даже не знаю, как поставить чайник на огонь. Не говоря уж о том, что мне никогда не доводилось разводить огонь в печи.
– Я покажу вам, как это делается. Для растопки требуются кремень и лучина.
– Ну, раз это так просто, то вы сами можете каждый день разводить огонь в печи. – Она скрестила руки на груди. – Вы слишком многого требуете от меня. Заниматься физическим трудом ниже достоинства титулованной леди.
– Но не ниже достоинства моей жены. У нас нет слуг, которые готовили бы пищу. Эйна будет выполнять только тяжелую работу по дому, но не готовить. Я прослежу за тем, чтобы в кладовой всегда были продукты. А теперь давайте установим время завтрака, обеда и ужина.
– Но я уже сказала, что понятия не имею, как готовить пищу.
Дарраг взглянул на остывшую овсянку, к которой никто из них так и не притронулся.
– Этому можно научиться. Хотите, я прямо сейчас покажу вам, как обращаться с плитой?
– Нет, мне это не интересно. – Джанет резко встала. – Я пойду в свою комнату.
– Идите. Вы можете сердиться на меня, сколько вам будет угодно. Ваши капризы ничего не изменят, еда не появится у нас на столе сама собой. Когда вы наконец образумитесь, скажите мне, и я научу вас обращаться с плитой.
– Не беспокойтесь, я никогда не образумлюсь, – заверила его Джанет.
Дарраг пронзил ее сердитым взглядом.
– Хочу заметить, милая, что никогда – это слишком долго. За это время мы можем умереть с голоду.
Через три дня Джанет скрепя сердце вынуждена была признать, что Дарраг был абсолютно прав. Произнеся слово «никогда», она явно погорячилась. Теперь, когда у нее постоянно сосало под ложечкой, она это хорошо понимала.
Ее нещадно мучил голод, и она постоянно думала о том, что не ела нормальной пищи со дня своего приезда в этот дом. Заявив, что не намерена готовить, Джанет хотела быть верна своему слову и все это время питалась только яблоками и сырой морковью, запивая их молоком. Кроме того, ей посчастливилось найти в кладовой немного сыра. Эти продукты не могли насытить ее.