Неизвестные солдаты. Кн. 1, 2 (Успенский) - страница 5

На западе еще тлела узкая розовая полоска заката, на ее фоне четко обрисовывались черные листья деревьев. А на востоке уже чуть-чуть посветлело небо, обещая наступление нового дня.

Из сада Игорь выбрался через дыру в заборе, пошел по улице вниз, к реке, в ту сторону, где жили Дьяконские. Редкие, с закрытыми ставнями домишки стояли темные, будто вымершие. В чьем-то дворе прогромыхала цепью по проволоке собака, лениво и хрипло гавкнула несколько раз.

Игорь то и дело оступался, левая нога попадала в глубокую колею, выбитую колесами телег. «Зачем я иду? – размышлял он. – Она с Горбушиным, а я иду. Дурак, тряпка». Он ругал себя и все-таки шел. Его толкала смутная надежда: а вдруг Виктор ошибся?..

Вот и знакомый палисадник у дома в полтора этажа: кирпичный подвал, а над ним деревянная надстройка. Окна темны, светится только одно, в комнате Натальи Алексеевны. Может быть, Ольга спит? Подумал об этом, и сразу легче стало на душе.

Окно комнаты Ольги выходило во двор. Игорь, не остановившись возле дома, свернул в переулок, перелез через невысокий забор в сад. Ступал бесшумно, раздвигая руками кусты, и вдруг замер, услышав поблизости голоса. Заметил две темные фигуры под деревьями и прилег на влажную траву возле колодезного сруба.

«Подсматриваю. Гадко!» – пронеслось в голове.

Ольга говорила что-то тихо и быстро. Мужской голос перебил ее, Игорь разобрал слова: «В Феодосии пыльно. Лучше в Ялту».

– Не так громко… Мама еще не спит.

– Поздно ложится?

– Не всегда. – Смех Ольги резанул слух.

– Знаешь, ты только подумай.

Мужчина перешел на шепот, и Игорь теперь ничего не понимал.

Скрипнув, приоткрылась дверь, полоска света легла на кусты. Игорь отполз за сруб.

На крыльцо вышла Наталья Алексеевна в длинном халате, неторопливым движением закинула руки за голову, поправила волосы, сказала негромко:

– Оля?

– Мы здесь, мама.

– Спать пора.

– Еще Виктора нет. Подождем.

– А ночь-то теплая; – вздохнула Наталья Алексеевна.

– Перед дождем парит, – приглушенным басом ответил Горбушин.

Из открытой двери на него падал свет. Моряк сидел боком к Игорю, видны были золотые нашивки на рукаве кителя, черные, широкие брюки.

– Посижу и я с вами, пока танцор мой вернется. – Наталья Алексеевна спустилась по заскрипевшим ступенькам.

Игорь пополз обратно, к забору. Шагая по улице, думал с обидой: «И Наталья Алексеевна с ними, и она тоже…»

Раньше ему казалось, что мать Ольги встречает его с особой приветливостью. Но вот Горбушин – совсем чужой человек, а с ним она говорит таким же ласковым голосом.

Занятый своими мыслями, Игорь не заметил, как дошел до дома. По шаткой лесенке забрался на сеновал, где с вечера еще приготовил постель. Заснуть не мог, ворочался с боку на бок. Старое, пересохшее сено кололось твердыми будыльями, от сенной пыли першило в горле.