– Достаточных доказательств нет, товарищ Иванов. Но «Вандея» получила взрывчатку по их оплошности…
– Это верно… Но давайте честно: вы считаете, Фриневский – это Кадудаль?
Сергей на мгновенье замешкался. Фриневский мог быть Кадудалем. Но его просили говорить честно…
– Не думаю. По-моему, он просто покрывал других…
– Согласен с вами… Фриневского мы переведем на Дальний Восток. А Кадудаля надо искать дальше. Или вы думаете, что агент «Вандеи» – какой-нибудь скромный швейцар?
Да, товарищ Иванов неплохо информирован об их спорах…
– Теоретически все может быть. Но все-таки кажется, что Кадудаль – кто-то из ответственных работников. «Вандея» работает слишком серьезно. Конечно, у Кадудаля могут быть помощники…
– Выходит, целая сеть… Сергей Павлович, а как вы объясняете такую силу «Вандеи»? Почему мы не можем напасть на их след?
– Может быть только одна причина…
Пустельга собрался с силами и выдохнул:
– «Вандея» имеет серьезное прикрытие на самом верху…
– На уровне ЦК? Политбюро? Совнаркома?
– Да…
Наступило молчание – долгое, тягостное. Наконец, человек, чье лицо было закрыто капюшоном, усмехнулся:
– Сергей Павлович, вы верите в шпионов на уровне Политбюро?
– Но… – Пустельге стало жарко. – Каменев, Зиновьев, Пятаков, Бухарин – разве они не были шпионами?
– С вами не поспоришь, – кажется, товарищ Иванов вновь улыбнулся. – Но знаете, у меня есть такое чувство, что «Вандея» – организация иного рода. Подобных связей у них, скорее всего, нет. Но там руководят необыкновенно умные люди. Вот тут и проблема… Кстати, Сергей Павлович, вы уверены, что беглые враги народа, которые так успешно скрываются, ушли по линии «Вандеи»?
– Но… у нас есть донесения «Лантенака»! – удивился Сергей. – Он называет эту операцию «Ковчег»…
– Да-да, помню. Но все-таки, если будут подробности, постарайтесь узнать все точно. Тут могут быть интересные варианты… Про Корфа не забыли?
– Нарком тоже не забыл, – вздохнул Сергей. – Недавно на коллегии…
– Знаю. Но вы, конечно, понимаете, что если отменить розыск Корфа официально, в Управлении будет слишком много вопросов. Ну, вроде обо всем поговорили. Кстати, если не секрет, Сергей Павлович… Вы, наверное, интересовались, кто такой Иванов, который отдает вам такие странные распоряжения? И что вам на это ответили?
– Что вы – псевдоним товарища Сталина, – брякнул Пустельга, мгновенно пожалев о сказанном. Впрочем, собеседника данная формулировка не смутила.
– Вот даже как! Хорошо, согласен. Считайте меня псевдонимом товарища Сталина…
Последняя фраза была сказана совсем другим тоном – серьезным и властным. Намек был понятен, но от этого становилось еще более жутко.