Опасность! Будь Сергей где-нибудь на горной тропе в Бадахшане или Кашгарии, то тут же рухнул бы на землю, выхватывая маузер. Но в пустой квартире не было басмачей, не сторожили китайские контрразведчики…
Пустельга вытер пот со лба. Все-таки нервы! Довели, сволочи!..
И тут грянул звонок. Ночью он показался оглушительным, словно у входной двери взорвали гранату. Значит, снилось не зря!… Пустельга закусил губу. Спокойно, Серега, спокойно, Крест! У соседа лопнула труба, вернулся из командировки сосед-конструктор… В конце концов, его решили арестовать – ладно, выкрутится!..
Звонок вновь ударил в уши. Надо открывать. Мелькнула мысль о револьвере, но Пустельга понял, что это бесполезно. Соседей пугать не следовало, а убийц не испугаешь – да они бы и не стали звонить…
За дверью было тихо. Сергей хотел спросить «кто?», но представил себе, как прозвучит его голос: хрипло, неуверенно. Какого ответа он ждал? «Привет от Лантенака!»?
Пустельга заставил себя усмехнуться, дернул засов и нажал на кнопку замка…
…Пахнуло сыростью. Она была все в том же плаще, неяркий свет падал на бледное, спокойное лицо…
– Сергей, извините…
Он не закричал – хватило сил удержаться на ногах. Рука впилась в косяк, чтобы загородить путь…
– Сергей! – голос был тот же, только тише, невнятнее. – Вы что, испугались? Я вас разбудила?
Легкая виноватая улыбка. Шея прикрыта косынкой…
– Вера… Вы… Уходите!..
Улыбка исчезла. На лице – растерянность, обида.
– Вы… Вы прогоняете меня? За что, Сережа? Я… вас обидела? Я знаю, поздно, но мне опасно выходить днем…
Черт! Что ей сказать? Чтобы возвращалась на Головинское?
– Откуда вы?
Недоуменный взгляд, удивление:
– Я… Не помню… Я очень устала, Сергей, мне плохо… Можно, я войду?
Правильнее было захлопнуть дверь, побежать к телефону… Но кому звонить – Волкову? Пустельга уже позволил ей уйти… Нет, теперь он разберется до конца!..
Было страшно, но ужас, затопивший сознание, уже уходил. Сейчас все выяснится! В газетах сообщили о похоронах, но сам Сергей там не был. Он видел тело в морге, но даже не попробовал пульс…
Он мельком взглянул на ее лицо. Обычное, только бледное, усталое. Ничего общего с тем, что он видел там, на Петровке. В глазах – боль и обида.
– Что случилось, Сергей? Я… Зачем вы так?
Пустельга решился: играла она или нет, бредил ли он или был здоров – надо выяснить все до конца.
– Извините, Вера! – он улыбнулся и помотал головой, словно прогоняя сон. – Я просто еще не проснулся. Заходите!..
От волос ее пахло дорогими духами. Наверное, они должны были заглушить другое, хорошо знакомое – еле различимый запах сырой земли. Это было последнее, о чем успел подумать Пустельга, прежде чем девушка обернулась, и он увидел ее глаза. Крикнуть Сергей не успел – как и вспомнить старую истину о том, что вернувшимся из мест, откуда не возвращаются, никогда нельзя верить…