– Ничего сложного, дорогая. Вспомни недалекое прошлое, вообрази себя «новым русским» в малиновом пиджаке. Делаешь почти распальцовку, вставляешь пальцы в отверстия в шаре, разбегаешься, размахиваешься и становишься пушкой, которая толкает ядро вперед.
В конце концов Марго увлеклась, ее шар не всегда уходил на сторону, и она даже сбила пару кеглей.
За столик мы вернулись раскрасневшиеся и довольные. Про убийства думать не хотелось: жизнь била ключом. Нам принесли по новой кружке пива: холодного, освежающего. Как раз то, что нужно активным, спортивным, успешным…
Жаль только, что сижу я за столиком не рядом с Юрой. С ним всегда так спокойно и надежно. И он может меня обнять. Шустров же ведет себя несколько суетливо, работает на публику. Сейчас, например, он нашептывал Лане какую-то светскую сплетню и внимательно следил за ее реакцией. Гибель не в меру разговорчивого инструктора явно поубавила проблем, но расслабляться начальник штаба не собирался. А вот Табуреткин словно выслушал оправдательный приговор и теперь развлекался от души, сыпал анекдотами.
– В экспедицию в пустыню Сахара американцы взяли с собой специальные продукты, содержащие 50 % воды. Но русские их переплюнули: они взяли водку, там воды 60 %…
Вечер проходил вполне мило. В какой-то момент я решила припудрить носик. Люблю, когда руки свободны, поэтому сумочку я оставила в гардеробной. Нам дали один номерок на двоих с Виталием Максимовичем. Чтобы добыть пудреницу, я попросила у него пластиковый жетон и отправилась к раздевалке. Вместо толстой и ворчливой гардеробщицы одежду в клубе выдавал спортивный и вполне симпатичный гей. Заодно с моей сумочкой он подал легкую куртку моего спутника – из мягкой бежевой замши. Видимо, решил, что она женская. Я почти указала ему на ошибку, но тут замша завибрировала и зажужжала. От неожиданности я подхватила ее и отошла к дальней скамейке у зеркала.
Странно, – подумала я. – Вот Винни Пух считал, что «ж-ж» – это неспроста. Но это и не может быть карманный пчелиный рой. Значит, беспокойство проявляет сотовый телефон, оставленный в куртке. Но тогда получается, что у Шустрова два телефона. Я заметила, как один он доставал из внутреннего кармана своего пиджака, пока мы гоняли шары. Кстати, та труба не вибрирует, а весьма претенциозно играет гимн России. Зачем человеку два мобильника? Один официальный с громким звонком, а второй для тайных сообщений – почти беззвучный.
Глупо, конечно, но в свете череды загадочных убийств это показалось мне подозрительным. И я сделала то, чего делать была не должна. Нельзя лазить по чужим карманам, нельзя доставать чужие телефоны и изучать их, пытаясь выяснить, кто и зачем звонит. Но я почувствовала себя супершпионкой, которая просто обязана немедленно спасти мир. Я не виновата, наверное, хмель ударил мне в голову, и не промахнулся.