– Смогла, – ответила Малфрида. Потом рассказала о том, что, когда основные силы печенегов согласились присоединиться к Игорю для похода на ромеев, Куркутэ решительно отказался. И теперь ему надо как-то проявить себя, дать понять, что не зря остался. Наверняка собрал под своей рукой ханов, не примкнувших к Темекею, союзнику Игоря, и им нужна добыча.
Тем не менее, и этот день прошел спокойно. Такое ожидание было хуже всего. Запертая крепость словно плыла в душном сером мареве над водами Орели. Да и ночь выдалась тихая, только сверчки выводили свои трели. Однако нет-нет, да и залает в крепости собака, заслышав нечто неразличимое для людского уха. Ближе к утру стал сеять мелкий дождик.
Прикорнувшую у частокола Малфриду обнаружил Хагни. Неслышно приблизился, накрыл плащом. Постоял рядом, вглядываясь во мрак. Луны не было, звезды затянуло тучами. Тихо и душно, только лягушки расквакались. И все-таки варяг уловил чутким ухом какие-то непривычные звуки. То шорох, то вода плеснет неожиданно. Может, рыба плавником?
Хагни вздрогнул, когда кто-то положил руку ему на плечо. Она, чародейка.
– Тут они. Видишь?
Ничегошеньки варяг не видел. А Малфрида уже схватила лук, натянула и отпустила с резким щелчком тетивы. И тотчас из темноты раздался сдавленный вскрик.
Тогда Хагни кинулся к вышке, стал стучать в било, поднимая расслабившихся от долгого ожидания воинов. Потом кинулся на заборол. Запалил факел и метнул куда-то со стены на звук уже хорошо различимых голосов, плеска воды, хлюпанья. И, пока горевшая головня, вращаясь, не упала в реку, он успел увидеть множество переходивших брод фигур.
Факел погас, но все уже и так было ясно. Воины повскакивали на заборолы, хватались за оружие, зло ругались. Самое неподходящее для защитников время выбрали печенеги, чтобы напасть, словно их темные духи приготовили такую удобную для набега ночь. Ни зги не видать.
Малфрида же видела в темноте, как при свете дня. Стреляла и стреляла, и ни разу ее стрела не была пущена зря. Вскоре у мыска перед крепостью образовалась груда тел, но печенегов это не останавливало. Может, и степняки обладали умением видеть во тьме? Они ловко карабкались на крепостные валы, перебрасывали через ров сколоченные мостки, пробегали по ним под стену. Малфрида даже различила силуэт самого Куркутэ, узнала хана по волчьему хвосту на шлеме. Прицелилась, но не успела выстрелить, когда на заостренное бревно рядом наделась петля веревки, кто-то торопливо стал взбираться, и Малфриде пришлось перевести направленную стрелу в того, кто был ближе. Пронзила почти насквозь, услышав болезненный стон и звук рухнувшего вниз тела.