— Можно ли быть таким глупым, чтобы продаться за деньги?
Как обычно, у Гэйлорда было готово объяснение.
— Люди низшего класса, моя юная леди, не отличаются благородством мыслей и поступков!
Его заявление было встречено всеобщим молчанием. Потом старшая мадам Бошан сделала девочке замечание:
— Габриэла! Хватит болтать! Господин Рюарк не виноват в том, что с ним случилось.
Габриэла презрительно наморщила нос.
— Ни за что не хотела бы, чтобы моим мужем стал раб.
— Габи! — мягко, но не допускавшим возражений тоном проговорил Джордж. — Слушайся маму. Смеяться над обездоленными не по-христиански.
— Да, папочка, — смиренно согласилась Габриэла.
Шанна перехватила мимолетный взгляд Питни, чему-то усмехавшемуся, и в негодовании подумала, что дядя не слишком-то умен. Он туповато потягивал свое пиво и подсмеивался над тем, как они издевались над Рюарком.
Посмотрев на мужа, она удивилась его спокойствию. Он вовсе не сердился на Габи, более того, когда девушка повернулась к нему и с невинным видом наградила его одной из своих самых очаровательных улыбок, глаза его сузились в ответной улыбке.
Отставив бокал, Шанна увидела устремленные на нее глубокие карие глаза Габриэлы. Ее удивило выражение озабоченности на лице наморщившей лоб девочки.
— Сквайр Траерн был слишком добр к этому человеку, — упрямо продолжал свое Гэйлорд. — Он поселил его в собственном доме и относился к нему как к члену своей семьи. Неслыханное дело! Ему больше подошел бы барак, где живут рабы. Вашим людям не следует слишком церемониться с такими, как он.
— Там нет места, — резко заявила Амелия. Почувствовав на плече руку мужа, она смягчила тон: — Он может жить в доме.
— Как я уже говорил, этот парень без ума от лошадей, — лениво нюхнул табаку рыцарь, — пусть ему постелют рядом с ними.
— Я не… — начала было Амелия, чувствуя, как в ней поднимается ярость, но ее прервал Рюарк:
— Прошу прощения, мадам, но, если вы не возражаете, я именно там и устроюсь. — Он стоял, опершись на косяк двери, и скрестил на груди руки, когда на него метнул взгляд Гэйлорд.
Шанна внезапно почувствовала сильное желание огорошить всех скрываемой пока правдой. Она, дрожа от гнева, поднялась со стула, готовая защищать свою любовь и свой брак с этим рабом. Ее удержало лишь опасение, как бы Гэйлорд не дал знать своему отцу, что один из смертников все еще жив. Она в замешательстве приложила руку ко лбу.
— Мадам Бошан, — обратилась Шанна к Амелии, — не могу ли я прилечь на несколько минут перед обедом? Езда утомила меня больше, чем я думала.
Траерн отставил бокал и с тревогой посмотрел поверх очков на дочь. Он всегда считал, что она способна выдержать любое испытание, но, похоже, он ошибался. Рюарк разделял беспокойство Траерна, но не мог подойти к Шанне. К ней уже направлялась Амелия.