Потом приглушённым голосом отчаянно проговорил:
— Леха, забери меня отсюда!
— Пошли… — Нет, ты не понимаешь! — вдруг вскричал Сурков. — Они везде! Везде!
ВЕЗДЕ!
Оттолкнув приятеля, он вдруг развернулся и бросился вниз, в подвал.
Опешивший от такого поступка Николаев отстал от беглеца лишь на несколько секунд. Именно их хватило Суркову, чтобы нырнуть в какой-то боковой проход и прикрыть за собой дверь.
3
На счастье Николаева, дверь оказалась фанерной. От его мощного натиска хлипкая преграда разлетелась, как карточный домик. Алексей ворвался в небольшое помещение и тотчас зажмурился от света. После полумрака, который царил в доме, этот свет от обычной настольной лампы был подобен вспышке. Прикрыв глаза рукой, Николаев бросился в угол, где, уткнувшись лицом в какое-то тряпьё, на матраце лежал Сурков. Алексей резко перевернул его, завёл руки за спину и щёлкнул наручниками… Теперь беглец был надёжно повязан.
— Фу! Так-то, брат, надёжнее будет… В разбитую дверь заглянула испуганная тележурналистка. Огляделась с удивлением. По всей видимости, это была «берлога», где в последнее время обитал сбежавший из Питера Сурков. В углу валялся старый матрац, рядом на ящике примостились настольная лампа и кое-какая посуда.
— Он здесь жил? — поинтересовалась она.
— Сейчас все узнаем, — ответил Николаев.
Он посадил Суркова на пол, прислонив спиной к стене. Поправил лампу таким образом, чтобы свет от неё падал на лицо беглеца. Но сделано это было не как в классических американских боевиках, когда в полиции допрашивают пойманного преступника. Нет, Николаев сделал все более гуманно, даже лампу прикрыл подвернувшимся журналом — чтобы не ослеплять Суркова. Просто ему нужно было видеть его лицо.
— Ты будешь его допрашивать? — испуганно спросила девушка.
— Нет, Саша, какой же это допрос… Обычная вежливая беседа. Так ведь, Сурок?
Тот не ответил.
— Чего ты молчишь?.. Ну хорошо, давай начнём с самого начала. Что ты подлил Кучерову?
— Я не знаю… — А кто тебе приказал?
— Я не знаю… — Может, ты и про «Свет истины» ничего не знаешь? — язвительно осведомился Николаев. — Так я тебе могу напомнить. Это такая секта, которой руководит отец Влас, видимо, окончательно спятивший себя мессией… Припоминаешь?
При слове «секта» Сурков вздрогнул. Николаев заметил это и обрадовался:
— Вижу, что уже начал что-то припоминать. Ну что, сам расскажешь или тебе помочь?
— Сам… — выдавил наконец Сурков. — Только я на самом деле ничего не знаю.
Он замолчал. Алексей и Саша терпеливо ждали. Наконец Сурков продолжил:
— Я всегда чего-то боялся, ещё с самого детства. Дождь идёт — боюсь.