Между тем, пока Доминик покорял город своим фехтовальным искусством, а Флетчер исходил злобой, Глен-Рейлэк никто не трогал, и это означало, что план Доминика сработал.
За это время они встретились только раз, случайно столкнулись лицом к лицу в коридоре, недалеко от ее комнаты. В первый момент Доминик остановился и отпрянул. Взгляд его сделался темным. Желание застучало, как бой барабана, и беззвучное эхо сотрясло воздух между ними.
– О Боже, мне уже впору требовать выполнения нашей сделки! – криво усмехнулся он. – Я весь заполнен жаждой! Вы не представляете, как мне нелегко сдерживаться!
– Представляю, – проскрипела Кэтриона сквозь внезапное удушье. Лишь отчаянным усилием воли она заставила себя продолжить: – Обещайте мне, что вы откажетесь от этого поединка, и приходите ночью. Я встречу вас с радостью.
Он шарахнулся к стене, словно его отбросила неведомая сила.
– Я не торгую собой! Будь я проклят, если стану заниматься любовными делами под такое обещание, которое куда больше годится для чеканки монет.
– Это предложение выковано из яркого червонного золота и дорогого стоит. Для меня нет ничего более драгоценного!
Руки его протянулись к ней, уже не подчиняясь ему, длинные пальцы коснулись ее щеки.
– Я не маню вас на таких условиях, которых нет в соглашении, хотя страсть снедает нас обоих. – Он улыбнулся. – Мы с вами ужасно упрямая пара, не правда ли?
– Вы решительно не согласны отказаться от дуэли?
– Несмотря на Изабель и ее пророчества. Несмотря на все, что я знаю о Флетчере. Вы хотите, чтобы я, как трусливая собака, поджал хвост и побежал прятаться?
Она сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. От прикосновения кончиков его пальцев горела душа, пылали губы и плавилось тело.
– О, я не должна нарушать незыблемость ваших устоев, Доминик Уиндхэм. – Кэтриона вздохнула. – Из уважения к вашему слову чести я больше не буду убеждать вас. – Желание стало еще сильнее, делая ее слабее. – Приходите ко мне, если хотите. – Она потупила глаза. – Без всяких условий.
– Вы решили вконец разбить мое сердце? – Доминик провел указательным пальцем по уголку ее губ. – Условия всегда существуют. Я не смогу выполнить свои, пока не уничтожу этого подонка. Проклятие! Соблазн бьет меня по коленкам. Я не выдержу, если не уйду сейчас же. – Тут он круто повернулся и исчез в коридоре.
Кэтриона распахнула дверь в свою комнату и бессильно повалилась на кровать, а в голове ее мелькнуло: «Из всех атрибутов любовных игр отказ – самое худшее, что только может быть!»
– Черт бы его побрал! – недовольно ворчал Стэнстед. – Что за дурацкая экзотика! Кто в наше время дерется на шпагах?