Он был саксонским генералом, однако военная служба больше нравилась ему открывшимися возможностями иметь легкий успех у дам. Конечно, ему не хотелось впасть в немилость у герцога Ганноверского. К тому же маршальша достаточно быстро надоела ему. У него было достаточно красивых женщин. И прелести еще одной были все такими же...
А все его пылкие чувства принадлежали все-таки Софье-Доротее. Бесценны были их общие юношеские воспоминания. И ее образ постоянно преследовал генерала...
Чтобы не дразнить графиню, он ни разу не упоминал при ней о наследной принцессе. Он вскоре узнал, как несчастна была молодая женщина при этом фривольном дворе. Куртизанка постоянно, как настоящая королева, окруженная стражей, была злейшим врагом Софьи-Доротеи. Об этой вражде знали все дворы. Слухи о скандале в Италии разошлись далеко. И поэтому графиня Платен не должна была знать, что значила для него Софья-Доротея...
Многие хотели знать, почему это Платен особо отличает графа Кенигсмарка? Предположения передавались из уст в уста. Никто не знал ничего определенного... Между тем Кенигсмарк вскоре снова отправился на войну, сплетни прекратились. Сам герцог, прежде какое-то время охваченный подозрением из-за сплетен, искал примирения с Элизабет. Он засыпал ее драгоценностями, чтобы загладить свою вину...
Декабрь 1691 г. принес герцогской чете из Ганновера новые неприятности. С помощью иностранных держав принц Максимилиан готовил заговор с целью отмены закона о праве первородства при наследовании трона.
На одно из заседаний по этому поводу была также приглашена графиня фон Платен. Она достаточно ясно и со знанием дела изложила растерянным мужчинам свое мнение. По ее совету все заговорщики были тотчас арестованы. В глубине души графиня ликовала. Она знала, что герцогиня глубоко задета происходящим. В этом тяжелом конфликте не могло помочь даже свойственное ей всегдашнее мужество рода Стюартов. Учитывая тот факт, что и она высказывалась против этого закона, повелитель не обошел гневом собственную супругу. Он был глубоко уязвлен оскорблением, которое нанес ему собственный сын. Поэтому был беспощаден, и это дело разбирал сам и не слушал никаких советов своих министров.
Главный зачинщик – обергермейстер фон Мольтке – был приговорен к смертной казни. Остальные заговорщики получили различные сроки тюремного заключения. Глубокая, укоренившаяся неприязнь к герцогине надолго овладела повелителем. Она была надежно изолирована, и герцог не хотел ее видеть. Со своей стороны Элизабет делала все от нее зависящее, чтобы эти чувства у него не проходили.