Тим вскочил. Судя по звукам, вагон остановился сразу за поворотом. Тимур шагнул ко входу лифтовой шахты с поднятой решеткой, заглянул: темно, ничего не видно. Хотя… да, вроде что-то едва заметно светится далеко вверху. Должно быть, кабина застряла примерно на середине.
– Эй! – крикнул Тимур, и голос отразился от стенок шахты, постепенно слабея: «Эй… эй… эй…»
Показалось, что в ответ доносятся приглушенные голоса… нет, это сзади! Он развернулся, подняв пистолет в левой руке; правая висела вдоль тела, от плеча к запястью пульсациями стекала боль.
Голоса доносились из-за угла – мужские, женские…
Перед глазами вдруг встало лицо Терезы, хотя Тим так и не увидел его под забралом, – исковерканное, с проломленным лбом, раскрошенными зубами и вдавленными чуть ли не в гортань деснами… кожа ее потемнела… не Тереза, это та негритянка! Но ведь он не убил ее, только прикладом ударил…
Прикусив губу, он побежал. Господи, избавь от сомнений, укрепи сердце, очисти душу, не дай дрогнуть руке! Миновав тихо гудящий прожектор, вылетел в другую половину зала и увидел открытый вагон, полный пассажиров. Там были женщины, мужчины, молодые и старики, дети – больше двадцати гражданских. Как Тимур и предполагал, по широкому углублению шли рельсы, выныривали из темного проема и пропадали в таком же на противоположном конце помещения. Последние люди как раз переходили на платформу. В углу гудел трансформатор, что-то щелкало и позванивало, по бетону вились провода.
Ближе всех к Тиму стояла худая девушка, у ног ее лежал гранатомет.
Так это она стреляла? Заметив стариков с детьми, Тим опустил пистолет – но увидев американку и сообразив, кто виновен в смерти Терезы, тут же прыгнул вперед, вскидывая оружие.
Она стояла вполоборота, приподняв ногу, собиралась шагнуть к платформе, а когда он возник из-за поворота, обернулась. Молодая, может, немного старше Тима, одета в широкие мужские штаны, темный свитер. Грязные резиновые сапожки, патронташ через плечо…
Американка развернулась на одной ноге, другой, вмазав по его запястью, выбила пистолет. Если б правая рука действовала как надо, он бы свалил безбожницу в пару секунд – но конечность едва двигалась, а от боли Тима все еще тошнило.
Ребром левой руки он ударил ее по плечу. Девушка отшатнулась. Трансформатор загудел громче, и вагон поехал.
Тим схватился за штык-нож, но достать не успел: безбожница налетела на него, обхватив друг друга, они рухнули в узкое пространство между рельсами, прямо в маслянистую лужу.
Шпал тут не было. Костюм смягчил падение, хотя головой Тим приложился изрядно. Он оказался внизу. Американка уселась верхом, лицом в ту сторону, куда уехала платформа… А с другой стороны из туннельного зева донесся нарастающий стук: следующий вагон подкатывал к станции.