– О мертвых либо хорошо, либо ничего… Ты тоже подумал о его шпаге? Вы ведь поменялись, как гласят условия старинных поединков…
Засядько сказал нехотя:
– Потому и не хочу говорить о таком. Если у него и нет еще своих детей, то есть родители, родня… Я не хочу, чтобына них пало пятно. Свет жесток, вовек за чужой грех не отмоются.
– Молчим?
– Лишь бы его секундант… да доктор не проговорились. Хотя вряд ли. Их могут заподозрить в соучастии. Смолчат! Не ради чести, а ради сохранения своих шкур.
Внуков вздохнул:
– Так сами пороки наши могут приносить благо. Ладно… Но как ты, даже не дрогнул!
– Тогда?
– Тогда что, теперь! Ведь волосок отделял от свершения великой подлости. Недаром же он так переменился в лице. И сказал что-то о Провидении, которое все видит. Или насчет заповеди, я не запомнил от волнения. Мол, не желай другому то, чего не хотел бы себе…
Засядько с силой потер ладонями лицо, положил кулаки на крышку стола:
– Ладно. Это все суета сует. Вернемся к вечному.
– Согласен, – сказал Внуков. – Наливай!
Засядько поморщился, не принимая шутки:
– Я говорю о новом здании Арсенала. Что слышно?
– Проект пока в канцелярии Его Величества государя императора.
Засядько сказал безнадежно:
– Ну, тогда пиши пропало.
– Дело не безнадежно! – сказал Внуков и впервые улыбнулся. – Государь изволил затребовать эти бумаги для личного рассмотрения. И хотя он все больше времени проводит на масонских собраниях и часами молится в их тайных оргиях… хотя я не понимаю, как на оргиях можно молиться?.. но решения принимает все еще быстро… и более-менее верно.
Александр I утвердил план и смету строительства нового здания Арсенала, а также расходы по перенесению лаборатории в безопасное место. Друзья предлагали Засядько добиться, чтобы место старой лаборатории оставили лично для него, и уже подсчитали, какой доход ему принесет, но генерал составил план по строительству лагеря для своих воспитанников с разведением при нем хорошего сада. «Это полезно для здоровья юнкеров, и вместе с тем лагерь будет близ самого училища», – записал он.
Наконец Арсенал был построен, и все необходимое разместилось там в должном порядке. Александр I, посетив Арсенал, пришел в восторг, императрица Мария Федоровна, как об этом в тот же вечер писали газеты в разделе светской хроники, «с материнской заботливостью входила в разные подробности… осталась чрезвычайно довольна и со свойственной ей милостью изволила изъявить свое удовольствие генералу Засядько».
Великая княгиня Мария Павловна после обозрения Арсенала, как сообщила через неделю та же светская хроника, изволила сказать: «Это не Арсенал, а магазин галантерейных вещей». Засядько долго прикидывал: похвала это или оскорбление? Видимо, все-таки великая княгиня решила, что подобное сравнение делает честь Арсеналу.