Вдруг Суворов осадил коня:
– Стой! Теперь на врага!
Гренадеры повернулись, французов встретило грозное каре. Наступающие разбились о него, как морская волна о гранитный утес. Завязалась схватка, бой пошел на равных, и Засядько закричал своим:
– Огонь! И – в штыки!
Последовал залп. Он был произведен почти в упор. Солдаты ринулись с холма для штыкового удара. Польские легионеры дрогнули и отступили, унося раненых. Пехотное каре, наспех созданное Суворовым, решительно двинулось вслед.
Фельдмаршал благодарно кивнул поручику и крикнул:
– Браво, батенька! Преследуйте, не давайте опомниться. Пусть думают, что это свежие части!
«Какое там, – подумал Засядько, – ноги как чугунные тумбы, а сабля выщербилась подобно серпу…»
Однако преследовать противника легче, чем отступать. Позабыв об усталости, он со своими солдатами гнался за неприятелем, пока не оттеснил за реку. И лишь тогда почувствовал, что больше не в состоянии пошевелить и пальцем.
Он так и заснул прямо у воды, не выпуская из рук окровавленную и выщербленную саблю.
3 августа русские войска подошли к Мантуе. Засядько с волнением смотрел на старинный город. Это родина Вергилия, здесь же в ХV—ХVI веках возникло итальянское Возрождение, здесь велась в 1628—1631 годах знаменитая война за мантуанское наследство между Габсбургами – испанскими и австрийскими – и Францией… Здесь всего год назад Бонапарт в сражениях при Кастильоне, Роверето, Басано, Арколе и Риволи наголову разгромил превосходящие силы австрийцев и захватил этот прекрасный город-крепость…
Засядько полдня потратил на оборудование батареи, затем взял двух казаков и поехал в разведку. Собственно, батареей почти не приходилось заниматься. Суворов следовал своему изречению «Пуля – дура, штык – молодец» и мало уделял внимания артиллерии. В поход он взял столько орудий, сколько ему было велено взять, однако что это были за чудовища! Всего несколько единорогов и «секретных» гаубиц системы Шувалова, а остальное смело можно помещать в кунсткамеру. Здесь были кулеврины, серпантины и даже гафуницы. Обслуживали их люди, которые предпочитали в сражения не ввязываться. Впрочем, так часто и случалось. Престарелый фельдмаршал всем инженерным ухищрениям предпочитал рукопашную. Более того, в своих приказах и памятках солдатам он расхваливал штыковой бой как нечто исконно русское, свойственное именно солдатам русской армии. А войска, вооруженные отменным стрелковым оружием, снабженные дальнобойной и маневренной артиллерией, считал едва ли не трусами.
Засядько сердито пришпоривал коня. Его раздражало, что фельдмаршал не понимает растущей роли огнестрельного оружия. Что можно сделать штыком? Все приемы уже отрепетированы до совершенства. После того как Александр Великий придумал строй македонской фаланги, почти ничего нового не создано. Ну, разве что появились римские легионы. А сила огнестрельного оружия постоянно растет, и молодой император Франции, выпускник артиллерийского училища, прекрасно это понимает и с блеском использует орудия в каждом сражении.