Оставив мужчин, беседующих у камина и попивающих портер, Каролина поднялась наверх – узнать, как чувствует себя Вирджиния. Сестра лежала под одеялом. Голова ее покоилась на подушке. Ноги согревал закутанный в сукно горячий кирпич. В камине потрескивали дрова. Летиция уже ушла, но ее приказание растопить камин пожарче было выполнено. В этой комнате с нежно-зелеными стенами, большой кроватью под балдахином было, пожалуй, слишком жарко.
– Зачем ты побежала по обледеневшему снегу? – попеняла сестре Каролина. – Он же скользкий как лед, вот ты и упала.
Вирджиния кротко кивнула:
– Да, мне не стоило бежать. Но я боялась, что лодка не причалит. Когда мы в последний раз были в Роузджилле, я обещала вернуть эти книги мистеру Уормли. А теперь, – она едва не расплакалась, – книги, наверное, намокли.
– Ральф Уормли просил тебя не беспокоиться о книгах. Их уже высушили, они почти не пострадали. Вирджи. – Каролина внезапно переменила тему: – Почему ты не ешь?
– Сначала мне казалось, что я слишком толста и поэтому никому не нравлюсь. Но постепенно потеряла аппетит, а затем сильно простудилась. Теперь и думать о еде не хочу.
– О Вирджи, неужели ты не знаешь, как мы все тебя любим?
Вирджиния тяжело вздохнула:
– Я говорю не о тебе, а о мужчинах. Хью не слишком-то жаловал меня. Я убежала с ним, но когда нас поймали, он нашел себе другую женщину и тут же забыл обо мне. – «А заодно прихватил с собой все твое золото», – подумала Каролина, глубоко оскорбленная за сестру. – Затем мама отдала меня Алджернону, – продолжила Вирджиния, – но и он не любил меня. Потом Алджернон умер, а у меня случился выкидыш. Пока тебя здесь не было, я встретила человека, который, как мне показалось, в самом деле любит меня. – Ее голос задрожал, и Каролина заметила, что сестра стиснула кулачки. – Он подарил мне кольцо с выгравированной на нем надписью.
Такие кольца стоили обычно не слишком дорого, их делали из серебра и дарили в основном друзьям. Однако кольцо с надписью могло быть знаком более глубокого чувства.
– Но ты его не носишь. – Каролина взглянула на худые руки сестры.
– Я… я ношу его на шее. – Вирджиния прикоснулась к тонкой золотой цепочке под лифом. – Пусть мама не знает, что я еще ношу его после всего, что случилось.
– А что случилось?
– Дэмьен не нравился маме. Она считала его повесой, никчемным человеком. Но я любила его, – шепотом призналась Вирджиния.
– И что с ним стало?
– Он попросил моей руки, – печально промолвила Вирджиния, и Каролина затаила дыхание: «Не могла же Летиция, хотя и властная, отпугнуть парня? При всех своих заботах она наверняка сознавала, что Вирджинии нужен человек, который принял бы в ней участие».