Алана так старательно копировала Грейс Флемминг, что почти не прикоснулась к еде и была рада, когда трапеза закончилась и все перешли в просторную гостиную.
Мужчины заговорили о послевоенной разрухе, о разорении Юга.
Грейс и ее мать сели к окошку с вышиванием.
Алана быстро заметила, что Грейс Флемминг не сводит глаз с капитана Беллинджера: даже потупившись, она пристально наблюдала за ним из-под ресниц.
А сколько уловок пускала в ход Грейс, чтобы привлечь внимание Николаса! Особенно забавляло Алану то, что стоило ему посмотреть в ее сторону, как Грейс начинала часто-часто хлопать ресницами и застенчиво улыбаться.
Однако Николас, похоже, не замечал ее восхищения – он был увлечен рассуждениями о том, что люди, проигравшие войну, теряют уважение к себе.
Наконец миссис Флемминг удалось вклиниться в мужской разговор.
– И куда вы направляетесь, капитан Беллинджер? – осведомилась она.
– Сначала в Вашингтон, а потом домой в Виргинию, – коротко ответил Николас.
– О Боже! Что я слышу! – просияла миссис Флемминг. – Вы из Виргинии! – Однако вдруг ее лоб прорезала озабоченная морщина. – Да, но тогда почему на вас синий мундир? Неужели вы, южанин, сражались против своих земляков?
– Я сражался во славу Юга, – тусклым, невыразительным голосом ответил Николас. – Но Конфедерации больше нет, миссис Флемминг. И вашингтонское правительство старается, чтобы мы снова стали единой страной. Видя его усилия, многие люди тоже начали стремиться к примирению.
Миссис Флемминг возмущенно уставилась на него поверх очков:
– Наверное, вы столь благодушны, потому что ваш дом не пострадал, капитан. А вот нам не повезло, наше поместье в Ричмонде сгорело. Сейчас его, правда, восстановили, но все уже не то… О былой роскоши пришлось позабыть. Мы, как и многие наши друзья, разорены, а это не располагает к легкому прощению обид.
Николас смерил ее ледяным взглядом:
– Что ж, мне, можно сказать, и вправду повезло, мадам. Хотя там, где я живу, свирепствовали пожары, наш дом почти не пострадал.
– А вы случайно не из Ферфакса? – насторожилась миссис Флемминг.
Николас кивнул, глаза его помрачнели – он уже знал, что последует за этим вопросом.
– Неужели вы в родстве с Беллинджерами, которым принадлежит Беллинджер-Холл? – ахнула собеседница.
– Да, миссис Флемминг, – подтвердил Николас, готовясь дать ей отпор. – Беллинджер-Холл – мой дом.
– Боже мой! Беллинджеры… такое известное семейство! – пролепетала потрясенная миссис Флемминг. – Его так уважали… правда, потом… потом… – Она поперхнулась, покраснела и торопливо продолжила: – Капитан, я… мы… мы не верим сплетням, которые распускают про вашу семью. Ни единому слову!