– Алло, я у аппарата, – Бабуся громко проговорила в телефонную трубку.
Игорь постоянно делал ей замечания, что на том конце провода не представляют кто этот «Я». Нужно сразу называть свое имя. Но Бабуся каждый раз раз терялась от внезапного звонка.
– Мне бы Евдокию Тимофеевну, – раздался слабый незнакомый голос.
– Я это, я, – повторила Бабуся в трубку, – Кто говорит?
– Это Домбровская, – казалось женщина едва сдерживает рыдания.
– Батюшки, Варвара Афанасьевна, я вас по телефону-то не узнала. Богатой будете… А я к вам сегодня зайти собиралась, почаевничать.
В трубке раздались какие-то непонятные звуки. Вначале Бабуся подумала, что это – помехи, потом поняла – рыдания.
– Что вы, что вы? Успокойтесь, голубушка, что случилось? – взволнованно спросила она, – Вы где?
– Я… я… в больнице. Понимаете, выяснилось, что мне больше некому позвонить.
Баба Дуся все сразу поняла:
– Диктуйте адрес, я приеду.
Больница оказалась совсем рядом, Бабуся забежала на базар, купила красивых яблок, рулет, бутылку фруктового кефира.
В приемном покое выдали халат, бывший белым лет десять назад, и какие-то тапочки сорокового-сорок пятого растоптанного размера. Бабуся поднимаясь по лестнице то и дело выскальзывала из них. Нужная палата была почти у самого входа, долго разгуливать не пришлось. Евдокия Тимофеевна остановилась, отдышалась и толкнула дверь. Палата была большой и просторной. Стояло всего пять коек, хотя втиснуться могли еще столько же. Три койки были заняты, оставшиеся две накрыт одеялами. Бабуся поискала глазами Варвару Афанасьевну. И не нашла. У окошка на стульчике сидела изможденная, седая женщина в красивом халате. Две другие больные лежали на своих кроватях.
– Извините, – обратилась Бабуся к женщине, вы не подскажите…
Та обернулась и привставая со своего места улыбнулась:
– Как вы быстро, Евдокия Тимофеевна.
Баба Дуся чуть не выронила из рук авоську с продуктами. Эта женщина – Домбровская? Вот это да? Бабуся чуть не ляпнула по поводу внешнего вида больной. Чтобы загладить неловкость она сунула в руки Варвары продукты:
– Вот кефирчик, яблочки, рулетик.
– Спасибо, спасибо, – прижимая продукты тоненькими сухими ручками к груди, благодарила Домбровская. Она трясла седой головой и по щекам ее катились слезы.
Бабуся принялась ее успокаивать, усадила на кровать и спросила:
– Что случилось?
Домбровская оглянулась по сторонам и шепотом сказала:
– Вы только не подумайте, что я сумаcшедшая…
«Этого еще не хватало, – подумала Бабуся»
– Понимаете, мне трудно об этом говорить. Но… я видела Николашу, вернее слышала…