– Черт, еще шнурок этот! – взвился дядя Вася, не слушая жену.
Дернув еще раз изо всех сил, он оторвал кусок шнурка и с удивлением рассматривал этот жалкий обрывок. Несколько секунд он молча вертел его в руках, потом повернулся к жене и с выпученными глазами заорал:
– А все ты, дура, под руку лезешь!
– Да я разве что… – начала жена, но дядя Вася, швырнув в сторону кухни обрывок шнурка, в одном ботинке прошел в зал и рванул на себя ящик комода, где лежали всякий запасные тряпочки.
Выбрав подходящий по цвету шнурок, он выпутал из ботинка остатки прежнего, вставил новый, обулся наконец, как положено, и, тяжело вздохнув, вышел из квартиры. Варвара Семеновна на этот раз даже не выглянула из кухни.
Лейтенант Куропаткин вышел на улицу, поежился от пронизывающего октябрьского ветра, потуже запахнул воротник и пошел грузной походкой по двору. Путь его лежал к Маньке Скворцовой, или просто Скворчихе, как звали ее все во дворе.
Манька жила в доме, напротив того, в котором проживал Игорь Костиков, и характер имела весьма премерзкий. Это была ядреная бабенка лет под пятьдесят, крикливая и базарная. Кроме того, Манька считала, что стоит на страже порядка в своем родном дворе и постоянно совала свой нос туда, куда не следовало.
Куропаткин, с одной стороны, понимал ее – баба лет десять назад схоронила своего мужа и с тех пор жила одна. Чем еще ей было заниматься, как не копанием в личной жизни соседей, среди которых она пыталась отыскать закоренелых и замаскировавшихся под честных граждан преступников?
Куропаткин уже неоднократно попадал в различного рода казусы, когда Манька, вытаращив глаза, сообщала ему, что, например, в сорок восьмой квартире проживает самый настоящий чеченский боевик, который, никого не боясь, каждое утро выходит «на дело» с автоматом Калашникова.
Когда же дядя Вася шел разбираться, выяснялось, что «чеченский боевик» – всего лишь мирный студент консерватории, который носит в своем футляре не что иное как скрипку.
После таких историй Манька очень конфузилась и старалась угодить дяде Васе как только могла. А надо сказать, что, несмотря на всю свою зловредность, обладала Манька одним весьма ценным качеством.
Его особенно ценили представители мужской половины двора, к которой принадлежал и сам дядя Вася – Манька гнала самогон. Причем отменного качества. В любое время дня и ночи любой житель мог получить свою порцию за весьма умеренную плату.
А дядя Вася, как наиболее почетный гость, получал и бесплатно. Вот и сейчас он направлялся к Маньке Скворцовой в надежде получить избавление от головной боли и мучительно перебирал в мыслях, чем Манька провинилась за последнее время.