– Кеша-черт?
– Этого парня в техникуме побаиваются. Он сын какого-то высокопоставленного папаши, кроме этого, имеет над людьми какую-то странную власть. О нем много говорить опасаются.
– Почему?
– Человек он очень скользкий. Вроде улыбается, а улыбка волчья.
– Точно, – подхватил Игорь, – действительно, похож на волка, но, скорее всего, также осторожен.
Именно так и выглядел на фотографии Иннокентий Вершинин. Похож на осторожного волка. Игорь вспомнил его пружинистую походку человека, который уверен в своей силе. Денис со всем его ухарством и бахвальством перед ним просто слабак.
Игорь решительно сгреб фотографии в одну кучу.
– Поехали, баба Дуся, – позвал он.
– Чуточки подожди, Горяшка, – подхватилась Бабуся, – я быстренько соберусь.
Бабуся проворно отправилась в свою комнату.
– Спасибо, котенок, – Игорь поцеловал Ирину, – вы с Бабусей мне здорово помогли.
– Это была ее идея, – сказала Ирина, – ты думаешь, что это он? – спросила она, указывая на фотографию Иннокентия.
– Пока не знаю, но хочу все выяснить.
– Я готова, Горяшка, – донесся из коридора голос Бабуси, – поторапливайся давай.
– Иду, – ответил Игорь, поцеловал еще раз Ирину и вышел из кабинета.
* * *
Бабуся извертелась на сиденье. Она все время указывала Игорю, как лучше можно проехать. Наконец, Игорь остановил машину. Бабуся выбралась и выволокла свою сумку.
– Прямо отсюда и пойдем, – заявила она, – сначала я, а ты за мной следом.
– Хорошо, – согласился Игорь, запахивая плащ.
На улице было довольно сыро. Солнце еще не успело высушить лужи, оставшиеся после прошедшего недавно дождя. Порывы ветерка также были достаточно холодными. Но неугомонные воробьи не обращали внимание на холодный ветер и храбро купались в теплых лужицах.
Бабуся старательно обходила грязь и уверенно вела Игоря. Наконец, она остановилась возле старого дома с разбитой дверью и зловонной кучей прямо возле подъезда. Но Бабуся не стала обращать на это внимания. Она подняла небольшую палку, уверенно подошла к окну на первом этаже и забарабанила по жестяному подоконнику.
Грохот получился изрядный, Игорь даже поежился, представив появляющихся в окнах разозленных этим стуком жильцов. Но никто не появился. Бабуся не оставляла своих попыток, да еще и пробовала воздействовать голосом.
– Степаныч, – заголосила она, – Степаныч, проснись.
– Может, не надо, баба Дуся, – пробовал остановить ее Игорь, может, его и дома нет.
– Как это нет, – повернулась Бабуся к Игорю, – куда же он подевался? Дома, еще как дома, только дрыхнет, поди.
– Кто дрыхнет? – в окне появилась всклокоченная голова, – чего надо?