Даже спустя несколько часов, оказавшись дома, я все еще чувствовал себя ошеломленным. Что было совсем некстати, поскольку в гости ко мне прибыли Руби и Присс. Мне вовсе не хотелось делиться с Присциллой своими мыслями и обсуждать то, что удалось узнать. По крайней мере до тех пор, пока не выясню, связано ли мое открытие с убийством Джейкоба.
Честно говоря, я не видел, какое значение могут иметь шуры-муры Р.Л. и Джолин. Как справедливо заметила Присцилла, при разводе лишние деньги не помешают, если, конечно, РЛ. мечтает о разводе.
И все равно изумление не покидало меня. Наверное, если бы вдруг обнаружилось, что Р.Л. питает болезненное влечение к серьгам в виде недозрелых виноградин и посему воспылал страстью к Инес, я удивился бы меньше. Но Джолин…
Кто-кто, а Джолин никак не подходила под определение «другая женщина». Что бы ни означала эта формулировка, И все же вчера я обязан был заподозрить неладное, когда она даже не подняла головы при появлении Р.Л. Ведь в свое время, стоило этому красавцу возникнуть на пороге класса, как все девочки разом замолкали и начинали пялиться на него.
Правда, подслушанная через динамик Джолин отнюдь не напоминала ту скромницу, к которой я успел привыкнуть. У меня сложилось впечатление, будто у маленькой испуганной мышки вдруг выросли здоровенные когти и острые клыки.
Впрочем, потрясенным выглядел не я один. Руби, доставленная к порогу моего дома, казалась не менее ошеломленной. Она даже прислонилась к косяку, чтобы не упасть. По дороге Присцилла успела в красках поведать о перипетиях этого дня, и потому я не мог с точностью сказать, покачивает ли Руби от мысли, что ее дочь чуть не убили, или же ее так поразил вид моего жилища. Если бы я знал заранее о гостях, то, возможно, немного прибрался бы – сбросил с кушетки старые журналы и сгреб в угол изжеванные резиновые кости.
Взгляд Руби, обежавший комнату, застыл точнехонько на этим самых резиновых костях. Рядом с которыми сидел Рип. Руби поежилась, словно подумала, что пес может по недомыслию принять ее за новую игрушку.
Когда мы подъехали к дому, Рип не изменил своей привычке и облаял хозяина. Возможно, именно это и беспокоило Руби? Вдруг она решила, что в доме хозяйничает чужая собака?
– Не волнуйтесь, – сказал я. – Он всегда так лает. Просто для практики. И не позволяйте ему вам надоедать.
Однако Рип, похоже, уже начал надоедать Руби. Ее улыбка стала какой-то неопределенной.
– Боже, какой он большой! – пролепетала она, провела рукой по сахарной вате волос и осторожно сняла пальто.