— Откуда ты все знаешь?
— У меня, между прочим, высшее юридическое образование. И я знаю, что такое логика, психология… Или ты думаешь, я всю жизнь сторожем проработал?!
— Чего ты злишься? — удивилась Тоня. — Разве я хоть раз дала понять…
— Может, чего другого и не дала, а понять дала, вот именно. Со дня своего приезда! Считаешь, я тебе не ровня? Между прочим, с твоим мужем мы в одном университете учились, только он немного помоложе… И предки у меня такие, что только гордиться можно. Отец — моряк, капитан первого ранга. Юнгой в войне участвовал… А мать — известная певица. Дед — академик…
— Костя, ты что, остановись! Откуда ты взял, что я к тебе как-то не так относилась? Я вообще никого не видела, когда приехала. От каждого стука вздрагивала. Месяц, наверное, спала вполглаза, все время ко всяким стукам прислушивалась. Даже Джека в дом брала, чтобы он спал возле моей кровати. Только он пес молодой, беспокойный, ночью ему побегать хотелось, а не у хозяйкиной кровати лежать… Ты думаешь, и мне надо из поселка уезжать?
— Еще чего, тебе замуж надо выходить, детей рожать… Тебе вон скоро двадцать девять стукнет…
— Ну и что же? — рассердилась Тоня. — Ты вообще по сравнению со мной старик!
— Ишь ты, задираешься: старик! Но кое-что я еще могу?
Тоня покраснела. Хорошо, что было темно и никто ее смущения не увидел. Этот Костя, он как скажет!
— Считаешь, я должна верить слухам?
— А что слухи говорят?
— Говорят, и в самом деле кое-что можешь.
— Юмористка! Кто ж в таких делах на слово верит?.. Слушай, да ты вся дрожишь!
— Я замерзла.
— Конечно, легкая курточка, а под ней — синтетический свитерок.
Он бесцеремонно расстегнул ее и в самом деле легкую куртку и проверил. Затем, сбросил с себя что-то теплое, на меху, и набросил ей на плечи.
— Пойдем поближе к огню, а то простудишься.
Он раздвинул толпу людей и подвинул Тоню к костру, придерживая за плечи. Она не стала вырываться, как когда-то, а без сопротивления дала себя обнять.
И вдруг вспомнила Людмилу — ту, к которой недавно ходил Костя. Где ее-то дом? Вверху, внизу.
«Хорошо бы внизу, да?» — съехидничал внутренний голос.
И тут же она увидела Людку. Та смотрела на них с Костей с другой стороны костра. Костя, оказывается, тоже ее видел, но не отодвинулся от Тони ни на миллиметр.
— Что, прошла любовь, завяли помидоры? — развязнее, чем хотелось бы, спросила Тоня.
— Не может пройти то, чего не было, — прямо в ухо сказал ей Костя, отчего по телу Тони побежали жаркие мурашки. — Не наезжай на меня, Тошка… Ничего, если я тебя буду так называть? Ты можешь оказать мне милость и в честь моих сегодняшних заслуг считать все мои прежние похождения — болезнью, которая закончилась без особых осложнений?