— Слышь, Кришна… ты извини, что я в душу лезу, но… Сам знаешь, тебя в народе любят (Кришна согласно кивнул), но именно тебя, Кришну Джанардану. А насчет того дела, что ты — Опекунская аватара (Кришна как бы невзначай пробежал гибкими, почти женскими пальцами по ладам флейты)… Насчет аватары бывает что и посмеиваются. Складухи поют: «Ручки-ножки, огуречик — получился человечек, а еще добавим Жару — и получим аватару!» Шутка, ясное дело! Только… я вот чего спросить хотел: это правда?
— Правда, — серьезно кивнул Кришна, на миг оторвавшись от флейты.
— А… каково оно — быть аватарой?
— По-разному. — Черный Баламут больше не улыбался и, говоря, каким-то чудом ухитрялся одновременно извлекать из флейты некое подобие мелодии.
Возможно, этот ответ был мелодией или мелодия — ответом. Кто разберет?
— По-разному, дружище. Иногда — проще простого. Иногда — никак. А иногда в пляс идешь… под чужую дудку!
Быстро выпалив последнюю реплику, Кришна припал к флейте, словно жаждущий
— к ручью, и развеселая плясовая огласила окрестности.
На месте пастушек стоило бы ревновать Черного Баламута не к соперницам— подружкам, а вот к этому бамбуку с отверстиями.
Своя дудка, не чужая.
Карна угрюмо поджал губы. Он понял. Или ему показалось, что он понял.
— Откровенность за откровенность, — вдруг заявил Кришна, перестав играть.
— И без обид. Ты уверен, что Первый Колесничий — твой настоящий отец?
— А по шее? — осведомился Карна. — Да моя матушка ни в жизнь…
— Верю, верю! — замахал на него руками Черный Баламут. — Я ж сказал: без обид! Это я так, сдуру…
И Карна не обиделся.
А потом была ночь с пастушкой, на удивление искусной в любовных утехах. Изголодавшийся по женщинам Карна был ненасытен, и под утро оба уснули, полностью удовлетворенные друг другом.
Когда Карна уходил, Черный Баламут стоял на пригорке и провожал гостя песней. Как и положено провожать друзей.
* * *
— Ставлю флейту против серег… — задумчиво пробормотали пухлые, чувственные губы, когда путник скрылся за поворотом.
И повторили:
— Флейту против серег…
Черный Баламут думал о татуированном юноше, вспыльчивом простаке, первом, кто устоял против его флейты. Он смотрел на дорогу, и глаза Кришны в этот момент походили на два отпечатка ладоней, выжженные в коре платана.
Есть вещи, о которых стоит поразмыслить заранее.
Есть люди, которых в нужный момент хорошо иметь на своей стороне.
Есть нелюди, которых в нужный момент хорошо иметь на своей стороне.
Черный Баламут отлично знал, чего хочет, и с легкостью умел завоевывать расположение людей.
О нелюдях — позже.