Я зашла в подъезд, продвигаясь по сантиметру в час и боясь сломать себе ноги об какой-нибудь хлам. Мишина квартира находилась, слава Богу, на первом этаже, так что дальше ковылять мне не потребовалось. Подойдя к двери, я услышала голоса. Причем они были настолько громкими, что их, верно, слышали все соседи.
«Сколько же можно сотрясать воздух, люди дорогие?», — подумала я и решительно нажала на кнопку звонка. Только из моей решительности ничего не вышло: звонок не работал. Вот черт! Придется марать свои белы рученьки об эту грязную дверь. Была не была — я забарабанила в дверь.
— Кто там? — очень познавательный вопрос, свойственный всем жильцам, находящимся за дверью.
— Я, — коротко и ясно.
Спрашивал меня, по всей видимости, а точнее, невидимости, Миша, который так резво смотался от меня в баре.
— Кто — я?
Эх, ну что за люди пошли? Не верят человеку на слово.
— Да хватит тебе, что ли. Открывай давай. Ну, долго я еще буду здесь торчать? — иногда такая тактика наступления помогает.
Так как глазка в этой двери не имелось, и Миша никак не мог углядеть, кто же так рвется к нему в гости, пришлось ему открыть. Вот тут следовало ловить момент, чтобы Миша не успел увидеть непрошеную гостью, то есть меня, и захлопнуть дверь. Именно для этого мне и пришлось пожертвовать своими новыми босоножками, протиснув ногу в приоткрытую дверь.
Как я и ожидала, увидев меня, Миша поспешил захлопнуть ее, но не тут то было. Жалко, конечно, обувь. Но что не сделаешь для блага дела.
— Что вам надо? — очень логичный вопрос, если посмотреть на эту сцену со стороны.
— Ты из разряда тех, кому по два раза объяснять надо?
Что, учился в школе для умственно отсталых? Я уже сказала — поговорить надо. Что же в этом такого страшного? — наступала я на Булгакова, постепенно оттесняя его вглубь квартиры.
— А ты сделал маме ручкой и удрал. Ой, как нехорошо! Кто ж тебя, сволочь, учил так с дамами обращаться? Я за тобой по всему городу должна бегать, бармен недоделанный?!
Отвоевав позиции, я захлопнула дверь. Теперь ему никуда не деться.
— Так что, где будем разговаривать? Веди, хозяин, — похлопала я его по спине. — И не вздумай выкинуть чего, сразу дам по шее, понял?
Миша внял моей просьбе и мы пошли в зал.
— А мы, оказывается, не одни, — присвистнула я, глядя на кралю, тихо сидящую на кресле, скрестив ножки.
Что-то знакомое было в этой милой мордашке. Вроде знаю я ее, но откуда, не могу сообразить. Ладно, об этом мы подумаем на досуге.
— Ну, Михаил свет Булгаков, будем чистосердечно общаться? — с милой улыбочкой поинтересовалась я, плюхаясь в рядом с дверью стоящее кресло.