Это может показаться удивительным, неправдоподобным даже, но он тоже исчез при самых что ни на есть загадочных обстоятельствах. И так же, как в случае с матерью, к Варваре Михайловне явились коллеги отца – лётчики сельскохозяйственной авиации – и поведали ей совершенно невероятную историю о том, как Григорий Распекаев три дня без передышки трудился на ниве авиационного способа обработки полей, раскинувшихся между деревнями Горшково, Клячкино и Срыкино. Четвёртый его рабочий день был уж на исходе, когда откуда ни возьмись засвистел ветер, поднял песок с карьеров, небо потемнело почти как ночью... И в этой кромешной тьме, в пелене песка Як-12, на котором Анфисин отец проработал четыре года – он, можно сказать, прирос к стальной, ставшей ему родной машине (здесь уместно будет сравнить Григория Распекаева с всадником на любимом коне или ещё лучше кентавром каким-нибудь), борясь с вредителями, разбрызгивая и распыляя пестициды над необъятными русскими просторами, взмыл ввысь, затарахтел в последний раз, взревел и... пропал во мраке разбушевавшихся небес.
Григория с его верным ЯКом-12 искали три дня и три ночи, но так ничего и не найдя, коллеги отчаялись и отправились к сестре съеденной уже к тому времени аллигатором на острове Мадагаскар супруги героя полей Варваре Михайловне. Они сказали, что между деревнями Горшково и Срыкино произошло странное природное явление – не то ураган, не то тайфун, не то буря, что впрочем, одно и то же.
– Самое важное во всём произошедшем то, что Григорий Распекаев исчез вместе с самолётом самым что ни на есть таинственным образом, – чеканя слова, проговорил друг Григория, тоже лётчик сельскохозяйственной авиации – статный, чернобровый, очень интересный мужчина, после чего выдвинул несколько туманных, таких же, как и само исчезновение Анфисиного отца, версий, одна из которых заинтересовала тогда Варвару Михайловну, ее она и поведала племяннице пять лет спустя.
Как оказалось, месяцем раньше, в начале лета, работая над полями трёх вышеуказанных деревень, Григорий Распекаев ничего не опрыскивал и не орошал. Дело в том, что от местных жителей поступила жалоба – мол, все наши огороды перебуровлены и обезображены из-за натурального вторжения землероек и полевых мышей. Они просили, требовали, настаивали немедленно принять меры. И меры были приняты, только о том, какие именно, обитателям перерытых огородов сказать то ли забыли, то ли не сочли нужным – история об этом умалчивает.
Анфисиному отцу поручили сбросить с самолёта клубки безвредных змей для истребления вредителей огородов трёх деревень кряду. Спустя месяц над тремя деревнями стоял визг, вопли, верещание и самый что ни на есть изощрённейший русский мат. Люди все как один ходили знойным летом в длинных резиновых сапогах – кто с лопатой, а кто и с топором. Землеройки с полевыми мышами перевелись, зато три несчастные деревеньки постигла новая трагедия, пострашнее перерытых огородов – настоящее нашествие змей. Две недели они только и делали, что сражались с пресмыкающимися, а в тот роковой день исчезновения Григория Распекаева обитатели деревень Горшково, Клячкино и Срыкино узнали, кто явился виновником появления в их регионе мерзопакостных аспидов (в скобках надо заметить, что факт безвредности выброшенных чуть больше месяца назад змей никого не волновал).