Марек отступил, не выпуская врагов из поля зрения – вдруг кто-нибудь очнется, соберется с силами и метнет нож, – и охрипшим после драки голосом сообщил:
– Все в порядке. Все нормально, не бойся. Я могу тебя проводить, чтобы никто больше не тронул. Девушка всхлипнула. Он смотрел на нее в нерешительности, не зная, что еще сказать, чтобы она
поскорее опомнилась.
Темнота за колоннами зашевелилась. Вспыхнуло несколько пар глаз, послышались шорохи. Гоблины. Мелковатые, юркие – возможно, подростки. Кто с ножом, кто с дубинкой, кто с кастетом.
– Значится, так, слушай сюда, – гнусаво заговорил вислоухий, с носом, похожим на свиной пятачок. -Ты промышлял на нашей территории, и все это наше, сечешь? Уступишь по-хорошему или как?
– Девушка моя, – твердо заявил Марек, хотя в груди что-то оборвалось: их целая стая, и в темноте они видят не хуже, чем он.
К его удивлению, вожак возражать не стал.
– Забирай себе человечицу, а все ихнее будет наше.
– Ладно, – согласился Марек и протянул руку девушке: – Вставай, пойдем отсюда. Я тебя провожу. Теплые дрожащие пальцы ухватились за его ладонь. Запах мятных конфет и дешевых духов. Они отошли не несколько шагов, когда позади окликнули:
– Эй, паря!
Марек обернулся, приготовившись к осложнениям.
– Ты тока это самое, без обид, – вожак изобразил щербатую улыбку. – Правила у нас такие. Это был твой вступительный взнос, а когда в следующий раз кого тут завалишь, возьмешь свою долю деньжат и шмотья, все будет по понятиям!
Остальные уже копошились вокруг тел, шарили по карманам, проворно стаскивали перстни с пальцев, ботинки, испачканную кровью дорогую одежду.
– Хорошо, договорились, – отозвался Марек. Возвращаться сюда он не собирался.
Они одолели до середины вымощенную гнилыми досками дорожку через мусорные развалы, когда его спутница заговорила:
– Я живу в Шмелином квартале, это за Малым мостом через Томону. Тебе, наверное, далеко будет меня провожать.
– Мне без разницы, куда идти. Меня из дома выгнали.
– А-а… – она тихонько шмыгнула носом. – Меня тоже. А тебя за что?
– За все сразу. Плохо учился, дрался, не слушался.
На улице с дряхлыми кособокими домишками, кое-как приподнимающими над землей свои рассохшиеся хребтины, их облаяла невидимая за щелястым забором собака.
– Меня зовут Сабина.
– Меня – Марек.
Пока добирались до Шмелиного квартала, Сабина рассказала свою историю. Четыре года назад она приехала в столицу из Пинобды – завалящего городка на северо-западе провинции Сушан. Ничего общего с Траэмоном, и на небольшие южные города вроде Асаканта, Халеды или Каины, с их разноликим народонаселением и такой же пестрой мешаниной обычаев, Пинобда тоже не похожа. Там живут одни люди. Благобожцы. Те самые, которые считают, что Благой бог сотворил человеческую расу, а все остальные народы – отродья злых демонов, задумавших испохабить мироздание.