Последовав давнишнему совету старосты, шпион оборудовал в густом приречном лесу бункер. Ковырять еще замерзшую землю не хотелось, и Яван Яфимович приспособил под жилье бетонированный блиндаж, оставшийся не то от немцев, не то еще от эстонцев. Позже он засадил холмик, прикрывавший сверху схрон, густыми кустарниками, на второе лето совершенно скрывшими секретное обиталище… Впрочем, гораздо чаще, чем в своей берлоге, прятался нелегал в деревне, в доме бездетной овдовевшей солдатки.
Потянулись месяцы, затем годы подпольной жизни. Яван Яфимович все больше к ней привыкал, и все меньше соблюдал хоть какие-то правила конспирации. Местные жители тоже к нему привыкли и старались не замечать Ваню, пробирающегося вечерними сумерками в избу вдовицы. Изредка наведывавшийся участковый (тоже из местных) старательно смотрел в другую сторону, когда проходил мимо Явана Яфимовича, занимающегося какими-либо дворовыми работами.
Поскольку ни трудодней, ни продовольственных карточек Ване не полагалось, он соорудил легкую плоскодонку и занялся рыболовным промыслом, освоив это дело за три года в совершенстве. И даже спустя тридцать лет очень любил посидеть на берегу с выстроганной из орехового хлыста удочкой, зачастую вылавливая больше, чем приезжие рыболовы, оснащенные по последнему слову техники…
А потом в густых окрестных лесах очутилась банда эстонских националистов, переправившаяся с левого берега Наровы. Там их сильно допекли отряды НКГБ, и бандиты надеялись тихо отсидеться на русском берегу. Не вышло. В Ленинградской области, под боком города-героя, терпеть их никто не стал, — в лесах и деревнях провели войсковую операцию. И Яван Яфимович угодил в сети грандиозной облавы.
Надо сказать, что Родина-мать не забыла о своем блудном шпионе.
Папка с его делом лежала в соответствующем шкафу соответствующего учреждения, и ориентировки с Ваниными приметами рассылались куда положено. Казус был в том, что ловили его на западных границах и в Восточной Германии. Бывшие коллеги по абверовской разведшколе, попадая в руки СМЕРШа, пытались списать на кого угодно собственные теракты и диверсии. Канувший как в воду Яван Яфимович подходил для этого лучшим образом, — послужной как бы его список в упомянутой папке был длинен и весьма кровав. В описываемое время Ваня числился сдавшимся американцам и активно работающим в разведцентре ОСС-ЦРУ под Мюнхеном.
Личность шпиона установили быстро. И начали раскручивать по полной программе: «Имена? Агентурные псевдонимы? Пароли? Явки?»
Искренние ответы Вани, естественно, чекисты принимали за подготовленную американскими специалистами легенду…