— Все будет хорошо, — упрямо повторил Гентри.
Корабль снова качнулся: это Проказница потянулась к воде — вымыть руки. Она все еще всхлипывала от пережитого страха.
Кайл заставил себя посмотреть на сына. Уинтроу, как выражаются любители драк, пребывал в глубокой отключке. Кайл потер вспухшие костяшки на правой руке… и понял, с какой силой ударил сына. Уж зубы расшатал ему точно, а может, и кость какую сломал… И — проклятье! — он всерьез собирался скормить пацана змею. Своего сына. Своего собственного сына… Да, он ударил Уинтроу, он помнил, как это произошло. Но почему, за что? — этого он понять никак не мог. «И что это на меня такое нашло?…»
— Мальчишка будет в порядке, — ворчливо сообщил он Гентри. — И вообще, скорее всего, он попросту притворяется!
— Да уж, скорее всего, — отозвался Гентри ядовито. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но потом передумал. И чуть позже заговорил совсем о другом: — Кэп, нам бы надо оружие какое-никакое сделать… Пику там, копье… Но хоть что-то против этого чудища!
— Думается, мы скорее его разозлим, — ответил Кайл. Ему было очень не по себе. — Змеи всегда следуют за невольничьими кораблями, но чтобы они нападали на само судно — про такое я еще не слыхал. Они вполне довольствуются мертвыми рабами.
Гентри посмотрел на него так, словно чего-то недослышал или недопонял.
— А если у нас не будет мертвецов? — проговорил он очень ясно и четко. — Что если мы будем управляться именно так лихо и здорово, как ты с самого начала нас призывал, и половина рабов не перемрет у нас по дороге? Змей же проголодается. И что тогда? А если кораблю все это вконец разонравится?… Может, постараемся избавиться от змея хотя бы ради нее? — И он с запозданием обежал глазами праздных матросов, собравшихся послушать его разговор с капитаном. — А ну, живо все за работу! — рявкнул он на зевак. — Если кому дела себе не придумать, скажите мне, уж я помогу! — Матросы ринулись прочь, и он вновь посмотрел на Уинтроу. — Я же и говорю, — пробормотал он, — дух вышибло… Майлд! — взревел он снова, но тут молодой матрос примчался бегом, держа в одной руке ключи от кандалов, а под мышкой — лекарский сундучок.
Уинтроу зашевелился, и Гентри помог ему сесть. Он приподнялся, упираясь в палубу широко расставленными руками, и непонимающе стал смотреть, как Гентри снимает цепь с его ног.
— Вот глупость-то… — прошипел старпом сердито. Он зло посмотрел на сочащиеся сукровицей потертости на лодыжках Уинтроу — и рявкнул через плечо: — Майлд! Ну-ка подними из-за борта ведерко воды! — И вновь повернулся к сидевшему на палубе мальчику: — Уинтроу, тебе надо промыть ноги доброй соленой водой и перевязать. Морская вода, она, знаешь, от разных болячек помогает лучше всего. И шрам хороший получается, прочный. Я-то знаю — у меня таких полно… — И сморщился, потому что от Уинтроу скверно пахло. — Да сам вымойся, коли на то пошло. У тех, кто под палубой сидит на цепи, есть уважительная причина вонять. А у тебя — нет!