— Если так, то война грозит перерасти из гражданской в межнациональную и межконфессиональную, — неспешно проговорил Петр. — И кто бы ни победил, былых порядков и равновесия уже не вернуть.
— Прекрасная формулировка, — откинулся на спинку кресла барон. — Но как нам предотвратить это?
— Выходом могло бы стать восшествие на престол наследника великого князя, которого поддержали бы и немцы, и русские.
— Могло бы, — пожал плечами Оладьин. — Но такого нет.
— Вы сказали, в Северороссии. А за ее пределами?
— Какое это имеет значение?
— И все-таки, — настаивал Петр.
— Вторая дочь князя, Татьяна Николаевна, замужем за Генрихом Стюартом, живущим сейчас в Англии, — проговорил Оладьин. — Это древний шотландский род. В свое время Макторг долго добивался этого брака, чтобы… Неважно. Дела давно минувших дней. У нее сын, Карл. Они живут в Лондоне. Что это может дать?
— Генрих Стюарт — родственник Карла Стюарта?
— Кузен.
— Стюарты влиятельны при английском дворе, не так ли? — спросил Петр, дрожа от волнения. «Если события в этом мире пойдут так же, как в нашем, — лихорадочно думал он, — есть возможность возвести на престол родственника будущих английских королей. А это… Боже, это открывает огромные перспективы».
— Да. К чему ты клонишь? — удивился барон.
— Если Карл согласится взойти на североросский престол, — произнес Петр, — мы сможем успокоить волнения как немцев, так и русских. Кроме того, закрепим союз с Англией, поддержка которой будет нам полезна против шведов.
— Швеция нейтральна.
— К царю Василию, — покачал головой Петр, — потому что он отдал им Финляндию. А еще у Эрика Четырнадцатого противостояние с братьями и с датчанами, ему не до нас. Но если напряженность внутри стокгольмского двора снимется… — Петр прекрасно знал, что в следующем, 1568 году Эрик XIV будет свергнут братом, который начнет проводить куда более агрессивную политику в отношении Прибалтики, и с трудом прикусил язык, чтобы не выдать этого, — …шведы будут претендовать на Эстляндию и неизбежно станут нашими врагами. Но уже сейчас Эрик может поддержать Василия, опасаясь, что иной правитель Северороссии, замирившись с Литвой, снова начнет претендовать на финские земли.
— Но Карл принадлежит к англиканской церкви, — усомнился Оладьин.
— Может, нам удастся уговорить его, что Петербург стоит мессы, и он перейдет в православие[14], — улыбнулся Петр.
— Но ему только девять лет, — возразил барон.
— У нас есть храбрый и опытный фельдмаршал Вайсберг, — неспешно, с расстановкой проговорил Петр. — У нас есть достойные дворяне — Дашевский и Макторг. У нас есть такой искушенный политик, как вы. Молодой князь будет знаменем нашей партии, которое привлечет новых сторонников и ослабит противника. А править до совершеннолетия Карла может регентский совет в составе поименованных мною персон.