— Игорь, — предложил он, — может, заночуем? До следующего постоялого двора еще неизвестно сколько, а уже темнеет. Да и холодно, погреться бы и перекусить.
— Может, — покосившись на хмурое небо, буркнул Басов и тут же окликнул проходившую мимо бабу с ведрами на коромысле. — Эй, что это за село?
— Заплюсье, господин, — как могла, низко поклонилась та и засеменила прочь.
— Ладно, на сегодня хватит, — решительно заявил Басов и свернул коня к постоялому двору.
Около коновязи к ним подскочил босой белобрысый мальчишка лет пятнадцати, одетый в холщовую рубаху и штаны.
— Дозвольте за лошадками поухаживать, благородные господа, — низко поклонился он. — Всего один грошик, и все будет в лучшем виде. Помою, накормлю…
— Держи, — кинул ему мелкую монетку Басов и спрыгнул с коня.
Посмотрев на мальчишку и передав ему поводья, Петр невольно поежился. Босяком, да в такой одежде по октябрьскому холодку парню наверняка было очень зябко, хотя виду он старался не подавать. Сам Петр порядком мерз в куда более теплой одежде.
Петр с Басовым направились ко входу в постоялый двор, но у самых дверей фехтовальщик вдруг остановился и произнес:
— Иди, Петька, ужин закажи, да посмотри, чтобы комната хорошая была.
— А ты? — удивился Петр.
— Я тебе сказал — иди, нагоню, — быстро произнес Басов и тут же понизил голос. — Ты что, какой слуга так спрашивает у хозяина? Или мне, по Станиславскому, плетей дать, чтобы быстрей в образ вжился? Ну, ступай, и гонору побольше. Ты — слуга именитого дворянина.
Петр надулся и шагнул в темень постоялого двора, а Басов стал внимательно наблюдать, как расседлывает и принимается чистить лошадей мальчишка, предложивший им свои услуги. Минут через пять подозрения, появившиеся еще при первом взгляде на пацана, переросли в уверенность. Басов подбоченился и гаркнул:
— А ну, малый, иди сюда! Мальчишка тут же подбежал, поклонился:
— Слушаю, господин.
— Как звать? Чей сын? — грозно насупив брови, произнес Басов.
— Федька. Крестьянский сын.
— Ну это ты кому другому расскажи, — уже негромко произнес Басов. — Ты, я думаю, отроду не косил, никого не пас, как плуг держат, только со стороны видел. А вот выездке боевых коней и фехтованию тебя лет с пяти учили.
Заметив, что мальчишка собирается броситься наутек, Басов ловко схватил его за шиворот.
— Пустите, дяденька, — почему-то очень тихо заскулил Федор.
— А ты не спеши, разговор есть, — спокойно сказал фехтовальщик.
Рядом, как из-под земли, вырос здоровенный детина — очевидно, конюх.
— Что, господин, — забасил он, — пацан чем не угодил? Дозволь мне, я его быстро уму-разуму научу.