Робинзоны кинулись рвать и есть апельсины, перебивая чувство голода. Однако, цитрусовыми сыт не будешь, это так, баловство.
— Есть хочешь? — поинтересовалась Ядвига, у стоящего на коленях Тюфяков, разглядывающего какого-то диковинного муравья.
— А что? — механически спросил он.
— А то, — огрызнулась Ядвига, — Мамочка, тебя голубь мой не придет и не накормит, пока ты сам ручками себе жратву не поймаешь.
— Как это ты себе представляешь, ручками?
— Как, как. Кто из нас мужик, ты или я? Сделай лук, стрелы, пойди и поймай чего-нибудь. Смотри, сколько тут зверья, только ленивый придурок может умереть здесь с голоду.
Роберт посмотрел на нее с интересом:
— Ну, и как ты себе это представляешь? Я не убийца!
— Во-первых, это называется охота, а не убийство, а во-вторых, если ты ничего не поймаешь, то станешь моим убийцей. Я просто умру с голоду. Вот!
— Не умрешь, живут вон вегетарианцы без мяса. Вон, Лев Толстой…
— Слушай, — огрызнулась Ядвига, на хрен мне твой Лев нужен, я тебе про своих друзей не рассказываю, и ты меня своими не загружай.
— Он не друг, он писатель, этот… гений, зеркало русской революции, в школе проходили. Он уже умер…
— Ага, потому и умер, что мясо не жрал, — заявила Ядвига (конечно же, она знала, кто такой Лев Толстой, только Тюфяков ее достал своей придурью). — И мы умрем, из-за тебя.
Тюфяков обиделся, он развернулся и побрел в сторону.
Да, надеяться на него, что в противогазе розы нюхать, эффект тот же. Ядвига решила поохотиться сама, пока Роберт занимался самокопанием и самоанализом, она успела пару раз удачно метнуть ножи. Ее добычей стали пара крупных зверьков, напоминающих здоровенных откормленных кроликов. Как называется «ужин», девушка не знала, но надеялась, что мясо окажется съедобным. Успеть бы приготовить его засветло, пока видно, что и как. Ядвига развела огонь. Восславим человека, придумавшего зажигалку! Это огонь, который везде с тобой. Девушка соорудила нечто, напоминающее мангал, и занялась готовкой, погрузившись в свои мысли.
— Яна, Яночка, я еду принес.
Яна, занятая свежеванием тушек и перепачканная кровью, чуть не порезалась ножом, обернувшись на крик этого полудурка.
— Ой, что это с тобой? — испуганно произнес он, разглядывая кровь на ее руках, щеках.
— Тьфу, чего так орать? Ужин я готовлю, кроликов поймала. Чего таращишься? — зло спросила она.
Теперь придется объяснять: откуда у нее столько ножей и где она так ловко метать научилась. Версия про учительницу начальных классов разваливалась по швам. Вот, гадство!
Роберт, побледнев, смотрел на добычу Ядвиги, потом отвел глаза и произнес: