Когда он оторвался от ее губ, ее пальцы вцепились ему в волосы, силясь притянуть его назад. Он целовал ее снова и снова. Его руки обнимали ее талию, но вот они спустились ниже, он приподнял ее, прижимая к себе. Она ощущала его крепкие бедра, разгоряченную грудь, твердую, как стена. Сьюзен желала его. Безумно, безнадежно, слепо.
Сьюзен почувствовала, как Лейт распахнул ее халатик. Рука скользнула под тонкий шелк ночной рубашки, легла на ее грудь, сильные пальцы нежно сжимали и гладили мягкую плоть, вызывая сладкий восторг и страстную потребность в новых прикосновениях. Он отпустил ее губы и принялся целовать шею, затем начал спускаться все ниже и ниже. Она изогнулась дугой, купаясь в его страсти. Лишь когда прохладный ночной ветер коснулся лица Сьюзен, крупица здравого смысла проскользнула в ее голове.
Этот мужчина ей не принадлежит. Как бы изумительно все это ни казалось, то, что они делают, — не правильно.
— Лейт… — Она сделала слабую попытку освободиться:
— Пожалуйста… Пожалуйста, остановись.
— Нет…
Это был стон даже не желания, а любовного голода.
— Пожалуйста…
— Ты этого не хочешь.
Он обхватил лицо Сьюзен ладонями.
— Не может быть, чтобы ты говорила это всерьез. И я не сверну с полпути теперь, когда знаю…
— Даника…
Это все, что ей удалось сказать, имя другой женщины слетело с губ Сьюзен отчаянным шепотом.
— Я скажу ей. Завтра утром… первым делом.
Сказал как о пустяке, будто это не имело отношения к тому, что происходило между ними здесь и сейчас, как будто ничто не имело значения, кроме сумасшедшего водоворота желания, все еще не выпускавшего их из плена. Ладони его скользнули вниз, обняли ее бедра, он трепетал от желания, не признающего никаких «завтра», вообще ничего, кроме сиюминутной жажды. Он склонился над ней, собираясь взять ее с собой, куда бы их ни унес вихрь страсти, не глядя на время, место и обстоятельства.
Сьюзен почти позволила ему. Ей хотелось утонуть в пробужденных им ощущениях, забыть прошлое и будущее и насладиться мгновением. Лишь в последний момент она оторвалась от него, приложив дрожащий палец к его губам.
— Я не знаю, как это случилось! — выкрикнула она.
— Не думай об этом.
— Я должна.
— Нет.
— Ты обручен с другой женщиной, Лейт.
Лейт вздохнул, неохотно мирясь с тем, что придется отступить, и взглянул на нее с нескрываемой иронией:
— Только потому, что ты была недоступна.
— Как ты можешь так говорить?!
— Это правда.
Она покачала головой, не в силах поверить.
— Ты меня едва знаешь. Ты сам говорил, что Даника — отличная пара для тебя.
Его рот искривился в насмешке: