— Да что я, лошадь, что ли? — делано возмутилась Марина.
— Нет, у лошадей — масть, а окрас?.. А правильно сказать: тон прически? Или нет?
— Тон — куда ни шло, а то — окрас!.. Ишь ты! Я вам покажу окрас!
— А мне понравилось. Уж очень точно сказано, черт меня побери… Ты ж ведь на самом деле у меня и есть жемчужина — и по тону прически, и вообще — редкая и прекрасная. Как же я не обращал внимания до сих пор? Нет, видел, но…
— И после всех этих слов у тебя еще находятся какие-то «но»?!
— Молчу и сдаюсь на милость победителя.
— Другое дело. Так какой у тебя план?
— Я подумал, что мы в последние дни слишком много времени тратили на приготовление пищи, на обеды, ужины и прочее. Наверное, настала пора отказаться от самодеятельности. Давай поужинаем где-нибудь, чтоб было вкусно, а потом…
— Ты прямо на глазах умнеешь, Сереженька. Не только согласна, но и сама хотела предложить. Это значит, что мы даже думать начинаем одинаково. К чему бы это? — И она, резко тряхнув своими действительно отливающими перламутровым блеском длинными волосами, разбросанными по воротнику шубки, загадочно уставилась на него большими, в очках, и темными, загадочными глазами…
— А к тому, что сгинул казак, утонул в очах девичьих… Слышал я когда-то такую песню…
Глава четвертая ПЕРВЫЙ ПРОРЫВ
1
В жилищно-эксплуатационной конторе кооператива «Стрела» поднялась легкая паника, когда утром в нее явились сразу два генерала — милицейский и прокурорский — и категорическим тоном потребовали, минуя небольшие очереди, чтобы ответственные лица немедленно проследовали за ними в квартиру Леонида Морозова, где будет произведен повторный обыск. А из всех «ответственных» на месте оказалась одна бухгалтерша, выдававшая квитанции для оплаты коммунальных услуг и принимавшая всевозможные платежи, в том числе ежемесячные взносы от владельцев автомашин, размещенных на огороженной стоянке. И звали ее красиво и даже изысканно: Элеонора Израилевна Масловская. «Пока произнесешь, — негромко заметил Грязнов Турецкому, — можно успеть и хорошо выпить, и ответственно закусить». Но так как хлопот у нее было действительно много, она упросила ее не беспокоить сегодня. Народ подходит, пользуясь тем, что дни нерабочие, а иначе потом придется за всеми самой бегать. Заботы ее были понятны, но дело — делом.
— Кстати, — поинтересовался Турецкий, — а как у Морозова обстояли проблемы с оплатой жилья и прочего? Он не ходил в должниках?
— Ну что вы! — всплеснула руками эмоциональная Элеонора Израилевна — женщина излишне полная, но подвижная, — он даже по отдельным услугам вперед оплачивал. Не то что другие. И за стоянку — за полгода вперед, и за кладовую — тоже.