— Значит, так, Саня, что обещал, то обеспечу, но раз речь зашла об обеде, я категорически запрещаю, начиная с этой минуты, любые деловые разговоры. Чтобы не страдал аппетит.
— А вы сами-то удержитесь? — смеясь, спросила Марина. Ее лицо порозовело, стало нормальным. Похоже, она окончательно успокоилась.
— А мы штраф установим. Вякнул про службу — пей стакан коньяка, и без закуски. Посмотрим, как кто-то потом за руль сядет.
— Бедный Сережа! — печально сказала Марина. — Сидеть в хорошем ресторане и не выпить ни рюмочки? Ужас!
— Напротив, — возразил Грязнов, — может пить сколько хочет, но чтобы потом… да, Саня?
— А-а, ну конечно, пусть предварительно поклянется, что даму не потеряет.
— Нет, спасибо, я за рулем не пью, это вас, может, ГАИ знает, а я с ними дел не имею. Я — простой… — Сергей поднял обе руки.
— Не бойся, сам и не поведешь, найдем тебе водителя, который доставит вас в самом лучшем виде, — небрежно отмахнулся Грязнов. — Так, всем слушать мою команду: раз, два, три! Служба, гори! Синим огнем. Я еду впереди, вы — за мной. Не отставать. Покажу, где там можно парковаться…
Несмотря на изысканное приглашение Турецкого, Марина предпочла сесть в «шестерку» Климова, объяснив Саше:
— Извините, мне там привычнее. И не хотелось бы отказываться от своих новых привычек.
А уже в машине сказала Сергею:
— Я тебя очень прошу, поосторожнее со спиртным. Им проще, они — генералы. А я за тебя буду переживать.
— Не придется, дорогая.
И в самом деле не пришлось. Обед был замечательный. Выпили на всех одну бутылку прекрасного, старого еще армянского коньяка, причем большую часть бутылки «распробовала» Марина. Кухня была потрясающей. На десерт подали свежий арбуз. И вообще вся обстановка в отдельном кабинете, где они сидели, располагала к удивительному покою. Несколько раз вежливо заглядывал хозяин ресторана, Рустам Алиевич, интересовался, нравится ли, нет ли еще желаний? Улыбался Марине, а она, находясь в центре внимания, окруженная «генеральскими погонами» — даже Сережка казался ей тоже генералом, — плавала в океане всеобщего восхищения. Но что самое удивительное, во что бы ни за что она не поверила, было то, что за столом ни разу не прозвучало ни слова, связанного со служебными делами. Потрясающе! Телевизионщики уже после второй рюмки, забыв обо всем на свете и решительно на все наплевав, кроме себя любимых, углубились бы в собственные вечные проблемы. А тут — действительно отдых.
Исподволь Марина наблюдала за Сергеем, как он себя чувствовал среди этих «тяжеловесов». Оказалось, свободно вписался, тоже что-то рассказывал, над чем все смеялись, держал себя непринужденно, не скованно, и значит, решила про себя Марина, даже изумившись неожиданно пришедшей ей в голову мысли, быть и ему генералом. Никуда теперь от этого не денешься…