– Где производятся эти яды?
– Не знаю. Основная информация по ним засекречена.
– Вы, говорят, специализировались по токсикологии.
– Много лет назад – в аспирантуре. В то время этих ядов еще не существовало, они разработаны позже. Если вы пожелаете узнать о них подробнее, советую связаться со специалистами. Академик Г. Деников – выдающийся химик, диоксин находится в сфере его научных интересов. Тут он может дать консультацию лучше, чем кто-либо другой. А вот профессор Владимир Ильич Дынькин специализируется на пентакарбониле железа. Он – ходячая энциклопедия.
– Вы консультировались с ними по поводу диагноза Самощенко?
– Постоянно. Они тут дневали и ночевали.
– И пришли к общему мнению?
– Нет. Каждый остался при своем.
– Между ними хорошие отношения?
– Весьма. Травить друг друга не собираются. Олсуфьев снабдил следователей номерами телефонов обоих ученых. В тот же вечер Александр Борисович позвонил Щеникову и договорился с тем о встрече.
Академик ждал его в своем институте во второй половине дня. С утра Турецкий приехал на работу. Разносившая почту секретарша Лариса вручила ему письмо без обратного адреса, только по почтовому штемпелю на конверте понятно, что она послано из Красносибирска. А адрес получателя напечатан на пишущей машинке. Буквы бледные, видимо, ей давно не пользовались и лента пересохла. Александр Борисович достал из конверта сложенный вдвое листок бумаги, на котором на машинке была напечатана одна фраза: «Самощенко отравили бывшие сотрудники КГБ».
Глава 7 ОДА МОБИЛЬНОЙ СВЯЗИ
Вот что значит разница во времени: не поймешь, куда и ночь делась. Из Москвы вылетели вечером, а когда через четыре часа прибыли в Красносибирск, там уже в полном разгаре рабочее утро большого города с его суматошным многолюдьем, мельтешением автомобилей и натужным урчанием переполненных автобусов.
В красносибирском аэропорту московских следователей никто не встречал. Не по разгильдяйству – они сами не захотели раньше времени привлекать к себе внимание. Чай, и без предупреждения добрая половина города быстро узнает о гостях. А жаль – куда как хорошо поработать бы здесь инкогнито.
Номера для них были забронированы в отеле «Ермак-Хилтон» – так теперь именовалось совместное российско-американское детище, которое представляло собой до неузнаваемости отреставрированную и переоборудованную гостиницу, полвека носившую имя покорителя Сибири.
– Встречаемся через полчаса у меня в номере, – бодро сказал Грязнов в холле, когда были оформлены документы и получены ключи от апартаментов.