— Это обязательно вспоминать?
— Желательно.
— Антон убил моего мужа. Ножом.
— Семнадцать ударов.
— Я не считала, я пыталась их разнять…
— Так вы это видели?
— Как вас.
— И это сделал Антон?
— Конечно. Суд признал, что он преступник.
Некрасова встала. Открыла холодильник и спросила:
— Выпить хотите? Или вы на работе?
— На работе.
— А я выпью. Тем более работа позволяет.
— Что ж за работа такая? — улыбнулся Грязнов.
— Мы водку производим.
Некрасова налила себе рюмку водки и выпила. Красиво, даже как-то изящно. Снова села к столу.
— А кто снимает этот фильм?
— Вакасян. Знаете такого? Максимов играет Сабанова.
— Максимов? Да вы что! — улыбнулась Некрасова.
— Вот как раз когда снимали сцену самоубийства Сабанова, все и произошло…
— Сабанов с собой не кончал, — перебила Некрасова. — Кто угодно, только не Игорь.
— А записка предсмертная?
— Заставили.
— Сабанова? Он же сильный, вы сами говорили.
— У него были дети, жена.
— Кто? Кто заставил?
— Не я и не Женя.
— Белоусов? А Антон?
— Возможно.
— Но зачем?
— О, если бы я знала!
— Галина Юрьевна, там из Росстандарта, — заглянула секретарша.
— Извините, — встала Некрасова.
— Нет-нет, я, собственно, уже…
— Тем более. А вы сейчас к Петрову поедете?
— Да.
— Далеко.
Грязнов вышел из конторы, взглянул на свою машину и со злостью сплюнул: колесо у «жигуля» было спущено. Чертыхнувшись, он полез в багажник за запаской.
Когда прикручивал гайку, вдруг зазвонил мобильник.
— Шеф?
— Да, слушаю.
— Чем заняты?
— Лошадь расковалась.
— Вас из городской разыскивают.
— Кто?
— Некто Лидский. Просил заехать к нему домой. Адрес знаете?..
Грязнов не дослушал, спрятал мобильник, приподнялся и увидел, как из офиса вышла Некрасова. Она воровато огляделась и, перебежав дорогу, вошла в будку телефона-автомата.
— Ого, — сказал Грязнов, — и на телефоне экономим?
Поезд тронулся. Грязнов распахнул купе.
— Здравствуйте, — сказал попутчикам. — Моя верхняя. На Север?
— А че, нельзя? — спросил маленький мужичок, занимавший нижнюю полку.
Путь предстоял долгий, до Инты. И Денис понял, что с этим попутчиком ему крупно не повезло.
Мужичок, у которого была тоже верхняя полка, спал круглые сутки напролет. Только чаю попьет — и на боковую.
— Вы опять спать ложитесь? — удивлялся Грязнов.
— А че, нельзя?
Самое печальное, что сам Денис спать не мог. По ночам он лежал в темноте с открытыми глазами. Мужичок храпел как трактор.
Грязнов цокал языком, хлопал в ладоши. Мужик не реагировал.
«Он меня убьет, — думал Грязнов. — Меньше всего человек живет без сна».
Только на четвертый день, когда уже подъезжали, мужик вдруг свесился с верхней полки и спросил: