— Да.
Валленар обернулся. Его тяжёлый шерстяной китель откинулся назад, открывая взору старый «люгер», закреплённый на ремне.
— Вы крадёте у моей страны метеорит.
— Не крадём, — сказал Глинн. — Наша работа ведётся в рамках международного права.
Валленар отрывисто засмеялся, на почти пустом мостике его смех звучал, как из бочки.
— Я знаю. Вы ведёте разработку недр, а метеорит — металл. В конце концов, я ошибался: вы действительно явились сюда за железом.
Глинн ничего не сказал. С каждым новым словом Валленара он получал о нём бесценную информацию, ту, что позволит более точно предсказывать его поведение.
— Но вы, senor, вне моего закона. Закона команданте Валленара.
— Я этого не понимаю, — сказал Глинн, хотя всё прекрасно понял.
— Вы не покинете Чили с метеоритом.
— Если мы его найдём, — сказал Глинн.
Валленар чуть-чуть помедлил. По его молчанию Глинн понял, что тот, на самом-то деле, не знает, что метеорит они нашли.
— И что не даст мне просто рассказать об этом властям в Сантьяго? По крайней мере, их вы не подкупили.
— Вы можете рассказать об этом кому угодно, — сказал Глинн. — Мы не совершаем ничего незаконного.
Он знал, что Валленар не собирается никому ничего рассказывать. Ведь он — человек, который добивается своего.
Валленар глубоко затянулся сигарой, выдохнув дым в сторону Глинна.
— Скажите-ка мне, senor… Ишмаэль, правильно?
— На самом деле, моя фамилия — Глинн.
— Понимаю. Так вот, скажите мне, господин Глинн, зачем вы здесь, на моём корабле?
Глинн знал, что отвечать следует очень осторожно.
— Я надеялся, команданте, что мы сможем выработать с вами соглашение.
Он прочитал на лице капитана ожидаемый гнев, и продолжил давление:
— Я уполномочен предложить вам за сотрудничество один миллион долларов, золотом.
Валленар внезапно улыбнулся, его глаза затуманились.
— Этот миллион при вас?
— Конечно, нет.
Команданте лениво попыхивал puro.
— Возможно, senor, вы полагаете, что у меня, как и у них, есть цена. Полагаете, что раз я южно-американец, грязный латино, то я всегда соглашусь сотрудничать в обмен на la mordida.
— По моему опыту, нет людей, которых нельзя купить, — сказал Глинн. — И среди американцев тоже.
Он внимательно наблюдал за команданте. Он знал, что тот откажется от взятки, но даже в манере отказа будет своя информация.
— Если ваш опыт и правда таков, значит, вы вели грязную жизнь, окружали себя проститутками, дегенератами и гомосексуалистами. С этим метеоритом вы не покинете Чили. Я прошу вас, senor, взять своё золото и запихать его в блудную cono своей матери.
Глинн ничего не ответил на самое сильное из испанских ругательств.