Еще несколько секунд тот изучающе разглядывал лицо Александра Борисовича, затем так же быстро, как Турецкий, взял тяжелый бок-то из красного дерева и встал напротив, заняв выгодную позицию.
— Мне кажется знакомым ваше лицо, — сказал он. — Мы нигде не могли встречаться раньше?
— Может быть, — ответил Александр Борисович.
Тренер облизнул губы и вдруг усмехнулся.
— Я вас вспомнил, — сказал он. — Вечер… Тверская улица… Хулиганы…
— И тяжелая трость, которой вы орудовали мастерски, — докончил Александр Борисович.
Тренер кивнул:
— Да. Все так и было.
— С тех пор вы сильно изменились, — заметил Александр Борисович, внимательно следя взглядом за ногами противника.
— И не только я, — ответил тот, в свою очередь внимательно наблюдая за Турецким. — Весь мир изменился. Мир меняется каждую секунду, так говорил великий греческий мудрец.
Несколько секунд они стояли молча, вглядываясь в лица друг друга с намерением разгадать и предупредить следующий маневр противника, если таковой последует.
— Томоаки, — снова заговорил Турецкий, и на этот раз голос его звучал грозно и обличающе, — как вы вынудили Юкио на самоубийство?
— Не понимаю, о чем вы говорите, — сухо сказал тренер. — Это меня зовут Юкио. Юкио Баки. Я…
Турецкий бросился в атаку и сделал опасный выпад, но тренер ловко парировал его.
— Юкио звали его! — резко сказал Турецкий. — Вашего брата-близнеца. Он что-то натворил в институте. Глупость. Пьяная драка. Вы были на хорошем счету, и вам ничего не стоило прикрыть его.
Тренер продемонстрировал выпад, но тоже неудачно.
— И вы это сделали, — продолжил Турецкий. — Сказали учителям, что драку учинили вы. Но от него потребовали, чтобы он больше не смел называться вашим братом. Довольно жестокое наказание, вам не кажется?
Тот ушел от удара и слегка передвинулся, освобождая себе место для маневра.
— Я не знаю, о чем вы говорите, — отрезал он. Турецкий, не сводя с противника пристального взгляда, покачал головой:
— Нет, знаете. Ему вы сказали, что выгораживали его, рискуя репутацией. И бедняга Юкио всегда помнил, как велик его долг. Вам стоило только намекнуть ему. Один телефонный разговор — что вы запутались в бизнесе и политике, что вот-вот навлечете на себя позор… Этого было достаточно, чтобы Юкио бросился на помощь. А на самом деле вы шпионили в пользу иностранных разведок.
— Очень странные слова, — сказал тренер. — Я вас совсем не понимаю.
— Вы поняли, что конец игры близок, — продолжил невозмутимо Александр Борисович. — Что совсем скоро все откроется и вам не сдобровать. Вы захотели просто исчезнуть, скрыться под именем брата. И бедный Юкио прилетел из Японии. И сделал вместо вас харакири. Он ответил за ваш позор, Икэда.