Этот во все сующий длинный нос пенсионер чуть под статью ее тогда не подвел…
— Нашим Голобродским! — поправил ее Пахомов, вытаскивая из ящичка платиновую зажигалку и галантно помогая подруге прикурить: шутка ли, для этого ему даже временно пришлось покинуть удобное кресло, которое он занимал. — Ну и что еще ты можешь сказать об этом типе? Почему все-таки он тебя не любит?
— По-моему, это очевидно. Он очень завидовал всем, кто умеет хоть что-то, как, например, я и мои коллеги. Для него наша научная деятельность была чем-то вроде магии. А то, что я, женщина, добилась таких успехов, да еще и во вполне молодом возрасте…
— Ты и сейчас еще очень молода, — подмигнул ей Пахомов. — Неужели мне посчастливилось — и я познакомился с девочкой-вундеркиндом?
— Вундеркиндами дети остаются до наступления периода сексуального развития, после этого они превращаются в обыкновенных людей. Нет, я была вполне обыкновенной девочкой, и не надо мне делать комплиментов, я не испытываю потребности в повышении собственной самооценки!
— Да я так, просто не смог удержаться. Ну продолжай!
— Вот, собственно, и все. Этот Голобродский придирался ко мне, старался найти хоть малейший повод настучать начальству! Особенно он донимал меня из-за опозданий! Знаешь, у меня тогда собственной машины не было, я добиралась до работы на трамвае, а трамваи иногда опаздывают… Если мне не изменяет память.
— Да, говорят, с ними это случается! — согласился Пахомов.
— И этот Голобродский всякий раз стучал начальству — ты представляешь! Стоило мне опоздать хотя бы на пять минут!
— Ой, ладно, не верю, что это были твои самые страшные преступления? Небось приторговывала редкими препаратами или еще какие махинации прокручивала, ты у нас дама талантливая!
— Врешь! У меня досье чистое, никакого компромата, ни разу ни на чем не попадалась, и старик зря привязывался, чистая я.
— Да, теперь, похоже, он наконец-то нашел на тебя компромат. Что будем с ним делать?
— Не знаю, надо его как-то убрать. Это возможно?
— Убийство? — скривился Пахомов. — Что же, самый простой и надежный вариант. Но очень не хотелось бы марать руки.
— А то они у тебя чистые-чистые, как у младенца свежевымытого и продезинфицированного!
— Почище, чем у некоторых. Знаешь, я завтра как раз встречаюсь с нашими коллегами по бизнесу. Может быть, совместными усилиями мы придумаем менее криминальный способ борьбы со стариканом.
— Например? — пожала плечами Тоцкая.
— Мало ли? Кинем ему какую-нибудь кость, пусть радуется!
— Я бы для верности пропитала эту кость мышьяком! — заметила Тоцкая.