Вход на Красную площадь 9 мая — во время празднования 60-летия Великой Победы — был только по пропускам. Нарядные трибуны были заняты иностранными гостями, сильными мира сего, государственными чиновниками различного масштаба, представителями прессы — но только не ветеранами той страшной войны. Их провезли во время парада в грузовиках. А некоторых так и попросту не пустили на Красную площадь — тех, кто не знал, где и как добывается пропуск на их собственный праздник.
Подготовка ко Дню Победы напоминала Олимпиаду-80, иногда казалось, что это только повод для столичных властей убрать из города «ненужных людей».
Накануне пресса и телевидение довольно доходчиво растолковывали москвичам — не злоупотреблять в праздничный день прогулками по центру города. Обыкновенным людям вежливо давали понять, что это праздник не для них. А салют — он и с окраины неплохо виден, к тому же на разгон облаков немалые деньги потрачены, погода обещала быть ясной. И пусть эти потраченные деньги пролились на поля и огороды Московской области ядовитым дождем, главное, чтобы небо над парадными трибунами было чистым…
Елисей Тимофеевич Голобродский трех суток не дожил до шестидесятого Дня Победы. Искренние речи звучали на его панихиде, где собрались немногие оставшиеся в живых однополчане и те, кто хорошо знал Голобродского в обычной мирной жизни.
Герой, прошедший дорогой войны, проживший тяжелую, но достойную жизнь. Он умер не своей смертью — в постели, от старости и вовсе не от длительных болезней. Честный и порядочный человек, который немало сил и здоровья отдал своей Родине, безо всякого пафоса и не требуя наград, геройски погиб в мирное время, фактически выполняя свой долг, пытаясь придать огласке чудовищное преступление.
Его соратники — Иван Силкин, Ефим Рафальский и многие другие — поклялись на его похоронах сделать все, зависящее от них, чтобы убийца был найден и наказан, а то расследование, которое привело к гибели их товарища, было бы доведено до конца.
Александр Борисович Турецкий вызвал своих товарищей для совещания.
Как обычно случается в подобных громких делах, сверху сразу же поступил звонок, было велено создать группу и приступить к расследованию немедленно. Генеральная прокуратура отреагировала оперативно — и Костя Меркулов, не мешкая, озадачил Турецкого новым делом.
Слава богу, уже много лет комплектацией команды, в компании с которой он должен кидаться на амбразуру, Александр Борисович формировал самостоятельно, варягов ему уже давно не навязывали.
Первой к нему в кабинет вошла Галя, старший лейтенант милиции Галина Романова, подчиненная Вячеслава Грязнова, племянница легендарной Шуры Романовой, под чьим началом служили в свое время и Грязнов, и многие другие сегодняшние начальники.