— Если начнется, Иван, предупреждай мне. Я буду вместе.
«Почему бы и нет?» — подумал Бойцов. Тощий Джоныч силачом не выглядел и снайперски стрелять, насколько известно, тоже не умел, однако в нем чувствовалось спокойное достоинство человека, уверенного в своем праве отстаивать землю, которая принадлежит ему, на которой он живет и трудится. В колхозниках «Заветов Ильича» это достоинство отсутствовало. Объединившись, они представляли бы собой силу, способную противостоять бандитам, но, разрозненные, были слезливы, суетливы, больше злились не на пришлых захватчиков, а на соседей, с которыми постоянно сводили какие-то застарелые счеты, и завершалось все тем, что, дескать, мы все равно ничего поделать не сможем, нас не спросят, все уже решили без нас… А какими им быть, скажите на милость, если они привыкли, что все действительно решается без них? Если территорию такого гигантского государства, как Советский Союз, разрезали вкривь и вкось, раскромсали по живому, не спрашивая разрешения у населявших его людей, то станут ли церемониться с их крошечными участками?
Так мысленно оправдывал односельчан Бойцов — в то же время сознавая, что он не подвержен этой всеобщей пассивности. Даже идя ко дну, он будет барахтаться, пытаясь выплыть. Джоныч тоже такой. И старший сын Бойцова — жаль, что Артурку не отпустят сейчас из армии хотя бы на побывку, вот кто пригодился бы! Может быть, если дело дойдет до открытого противостояния, им удастся воспламенить народ собственным примером? Это был бы прецедент: обычные люди способны показать бандитам, где раки зимуют!
Согласившись на предложение помощи, Иван Андреевич заспешил домой. С ним громко поздоровался Коля Смит — мальчик, на четыре года старше Проши, такой же светловолосый, как родители. «Здорово, Николаище!» — шутливо откликнулся Бойцов, испытав мгновенный укол вины перед этим симпатичным и очень юным англичанином, не знавшим Англии.
Для детей Смитов родиной-матерью была Россия: неужели она обернется для них родиной-мачехой?
Впрочем, не всегда ли мы чувствуем себя виноватыми перед детьми, вглядываясь в состояние мира, который мы оставляем им в наследство?
МАРГАРИТА ГАНИЧЕВА. ВЗГЛЯД В ЮНОСТЬ
Почему люди, которых мы вычеркнули из своей жизни, не исчезают бесследно? Почему они при этом не исчезают в целом из бытия? Почему мы не гарантированы оттого, что человек, которого мы считали далеким прошлым, вдруг снова становится нам поперек пути? Все эти вопросы полуосознаваемо вращались в голове Маргариты Николаевны Ганичевой, и ни на один она не находила ответа. От человека, который сейчас всячески ей мешал, она один раз уже попыталась избавиться.