Простаков подивился человеческой жестокости и его потянуло на справедливость. Выйдя с дымящейся кружечкой чаю в одной руке и шоколадкой в золотинке в другой, он поглядел на двоих доходов, хотя какие это доходы - вон у них и щеки появились, распоролись на каше, продолжавших усиленно запихивать в рот мотающему головой Кислому одну из портянок.
- Эу, - позвал Леха и отхлебнул чай.
Двое наглых типов перестали заниматься своим подлым делом и немедленно подошли.
- Упор лежа принять, - попросил Алексей.
Он даже не приказывал. Не успел и фразу закончить, уже оба ждут дальнейших указаний. Зайдя со стороны ног, Леха, продолжая попивать чаек, спокойно наступил на спину одному, затем второму, и оба, естественно, не выдержав, рухнули мордами в пол. Пройдя по ним туда-сюда пару раз, наконец он успокоился и пошел вынимать впавшего в депрессию Валетова из сортира. Фрола он нашел, против ожидаемого, не на очке выдавливающего домашнюю пищу, а на подоконнике у открытого окошка, в которое удобно было выпускать дым.
- Фрол, да что с тобой такое? - снова повелся на разговоры Леха, ставя кружку на подоконник. - Шоколадку хочешь?
Фрол отобрал лакомство. Сожрал все, запил горяченьким, пощурился, как кот после рыбного обеда, а после начал:
- Тебе хорошо. У тебя папка есть, мамка есть, а у меня никого нет.
- Ну и чего? - пробурчал Леха. - Зато ты образованный.
- И у Витька, у Резины, у него тоже и папка, и мамка, а у меня никого.
- Хорош выть. Пошли собираться. Витек уже давно готовый, ждет нас.
- А куда торопиться? На очередную стройку? - Валетов с досады плюнул в окно, попал кому-то на шапку, но не стал заострять внимания, хотя и повернул голову в сторону так, чтобы, случись чего, не заметили. - Нам тут еще год торчать.
- Ну, намного меньше, - успокоил его Простаков. - Осталось-то всего десять месяцев.
- Вот это ты двинул мысль, - зло согласился с ним Валетов и, заложив руки за спину, подобно великому вождю французов, нашедшему начало своего конца на Бородинском поле, пошел из сортира прочь, ведь и на самом деле Витек ждет.
А Витек, сидя на крыльце, искурил уже пяток сигарет и уши его пухли. Он не пожалел собственного красноречия, когда оба появились.
- Я что, вам тут швейцар?
- Молчи, - отозвался за двоих Простаков. - Видишь, Фрол не в настроении.
- Да вы что? - не поверил Резинкин. - Послеотпускная депрессия? Ну, вы не одиноки, я, между прочим, тоже делами занимался.
- Да какими ты мог делами заниматься? - пренебрежительно высказался Валетов, беря курс на машинный парк.
- Ну, ладно, - пробурчал Витек. - Никакими.