Тесную кухоньку освещала одинокая свеча. За столом сидел Джастин и угощался лежащими перед ним на тарелке яблоком и сыром. Вокруг его талии было намотано черное шерстяное одеяло. Это была единственная имевшаяся на нем одежда. Как будто после того, как Эвелина за несколько дней насмотрелась на его обнаженное тело, у нее выработался иммунитет к его привлекательности!
Когда она вошла, Джастин поднял голову.
– Извините, если я вас разбудил.
– Вы сейчас должны быть в постели, – проворковала она, осторожно прикрывая дверь в свою спальню.
– Я проголодался как волк.
Эвелина окинула взглядом остатки провизии и ответила:
– Вижу, этот голодный волк здесь хорошо поживился. – Она повернулась к маркизу спиной и подбросила в печь несколько поленьев. – Если вы не будете спать по ночам, вы никогда не поправитесь.
– Как я могу спать, если у меня все тело болит так, словно по нему прошлась наполеоновская кавалерия?
– Если бы вы приняли настойку опия…
– Ну уж нет, дудки! – резко возразил он. – Я уже говорил вам, что хочу сохранять ясную голову.
– Не стоит из-за этого так горячиться, – заметила девушка.
Отодвинув расшатанный деревянный стул подальше от стола, Эвелина села напротив Джастина. Ей, разумеется, совсем не обязательно разыгрывать из себя строгую начальницу и насильно заставлять его идти спать. Девушка чувствовала неловкость, ее щеки горели от смущения. Она рассеянно теребила в руках штопор, лежавший на грубо сделанном столе.
– Разве можно быть любезным, когда хочется кричать от боли?
Не поднимая на него глаз, Эвелина пробормотала:
– Поделом вам. Немного боли пойдет вам на пользу.
Посмотрев на Джастина и увидев, что в его серебристо-зеленых глазах промелькнула обида, она снова отвела взгляд. Эвелина прекрасно понимала, что ведет себя отвратительно, однако ничего не могла с собой поделать. Когда с ней рядом был Баркли, она становилась непредсказуемой. За малейшую его оплошность Эвелина готова была выплеснуть на Джастина весь свой гнев. Это неудивительно: она вынуждена денно и нощно усердно ухаживать за ним, лечить его раны. В то время как ей следовало бы заставить маркиза заплатить за свои злодеяния! Где в жизни справедливость?
Смущаясь оттого, что Джастин сидел перед ней полуголый, Эвелина устремила свой пылающий гневом взгляд в пол. От необходимости сдерживать свою ярость ей хотелось кричать.
Воцарилось тяжелое молчание.
– Нужно достать вам приличную одежду, – наконец заметила девушка, а сама в этот момент внимательно разглядывала свои юбки. Господи, какое у нее ужасно потрепанное платье!