Гневно сверкая глазами, лорд Баркли вдруг схватил кочергу и стал энергично ворошить дрова в камине.
– Вы вечно приписываете мне несуществующие добродетели! – с негодованием в голосе заявил он, словно обвинял девушку в страшном грехе.
– Но ведь это верно!
Из-за своей скромности Джастин может сколько угодий это отрицать, но от правды ему все равно никуда не деться: за всю свою жизнь Эвелина не встречала никого добрее, чем он.
– Мне будет не хватать вас, Джастин!
Он перестал работать кочергой и застыл на месте.
– Вы уезжаете, Эвелина?
Девушка спохватилась. Неужели она только что произнесла это вслух?
Джастин повернулся к ней и спросил:
– Когда вы намерены уехать и куда направляетесь?
Она вздохнула и присела на зеленый диван.
– Пока я не знаю ни того, ни другого.
– Вам так ненавистна Англия? – сдавленным голосом произнес он.
Эвелина скрестила руки на груди.
– У меня складывается такое впечатление, что это я ненавистна Англии.
Баркли опустился рядом с Эвелиной на край кушетки.
– Почему вы так говорите?
Одно бесконечно долгое мгновение она, не отрываясь, смотрела на огонь. Наступившую тишину нарушало только потрескивание дров в камине. Эвелина отчетливо сознавала, что не желает впутывать Джастина в дела своего отца. Родившись в семье дипломата, она волей-неволей вращалась в мире закулисных интриг и тайных козней. Ей хотелось, чтобы Джастина все это не коснулось. Чтобы он не запятнал себя участием в грязных играх. Чтобы был в безопасности. Ей нужно скорее возвращаться в «Белфонт-Хаус». Оглядывая комнату, Эвелина на секунду представила, как хорошо было бы, если бы этот дом действительно стал тем, чем хотел его сделать Джастин – ее убежищем от всех забот и волнений. Ее взгляд остановился на закрытой деревянной двери.
– А что находится там?
Баркли ничего не ответил. Эвелина повернулась к Джастину, недоуменно глядя на него. Он внимательно и пристально смотрел на девушку своими серо-зелеными глазами. Как будто ждал от нее каких-то слов и объяснений. Эвелина страстно желала поделиться с маркизом хотя бы частью своей тайны. Ей хотелось сказать Джастину что-нибудь. Чтобы он понял, как он ей дорог и как она ценит его заботу. Но Эвелина не могла подвергать Баркли опасности, впутывая его в свои дела, – он слишком нравился ей.
Наконец маркиз отвел глаза.
– Там нет ничего интересного. Так, кладовка.
– Наверное, нам сейчас лучше вернуться в гостиницу. Я не хочу волновать вашу тетушку. – Фаизу Эвелина тоже не хотела беспокоить.
– Ничего, она может и подождать немного.
Джастин наклонился и поцеловал Эвелину в губы. Она сможет ему дать по крайней мере это – поцелуй. Для нее самой этот поцелуй значил очень много: он давал ей сладостное ощущение того, каково это быть обычной женщиной. Которая может наслаждаться любовью мужчины. Эвелине хотелось познать то, чего она была лишена в своей жизни.