В течении следующих двух часов ему пришлось семь раз повторить подобные манипуляции с веревкой. По его расчетам к этому времени он спустились примерно на четверть мили. Но чем дальше Найл продвигался вглубь горы, тем больше одолевала его усталость, а вместе с ней и сонливость. Он уже несколько раз ловил себе на том, что откровенно зевает. И когда в середине седьмого спуска он начал уже волноваться: на сколько его еще хватит, достанет ли сил и выносливости, если окажется, что глубина шахты тянется еще на километр, телепатическое послание от паука дало ему знать, что тот наконец достиг дна. Это несколько взбодрило Найла. Наконец, когда Найл в девятый раз стравливал вниз веревку, капитан сообщил ему, что он уже практически у самого дна. Для Найла это оказалось огромным облегчением.
На последних метрах спуска ноги Найла неожиданно потеряли опору. Найл догадался, что стена в которую он упирался все это время ногами сменилась неким проемом, напротив которого он теперь висел. Возможно это вход в пещеру или тоннель. Поразмыслив и решив, что он уже достаточно близко ко дну колодца, Найл не стал торопиться. Риска упасть не было. Ухватившись покрепче одной рукой за верёвку, он полез другой в карман туники за фонарем. Предварительно накинув петлю фонаря себе на запястье он осветил пустоту перед собой. Как он и предполагал — это оказалась еще одна вулканическая отдушина поднимающаяся кверху под довольно крутым углом. Спуска по центральной шахте вполне можно было бы избежать, так как судя по всему некоторые отдушины доходят до самого дна. Очевидно, Найлу стоило расспросить троллей о дороге вниз по подробнее.
Через полтора метра ноги Найла наконец коснулись дна. По пути вниз, немея в конечностях от усталости, Найл тысячу раз обещал себе, что как только его ноги коснуться дна, он свалится на землю и не будет двигаться до тех пор пока не утихнет боль в мышцах рук и ног. Но отдых был невозможен, так как дно оказалось не дном, а огромной пробкой застывшей лавы, стенки которой уходили вниз пятнадцатиметровой воронкой, заканчивающейся проломом. Сам Найл стоял на пологом карнизе чуть более метра шириной, который практически сразу резко переходил в довольно отвесный провал воронки. Небольшой промежуток в несколько шагов между воронкой и стенками колодца — все что было в распоряжении Найла.
Паука рядом нигде не было видно. Найл хотел спросить его, с какой стороны было бы безопаснее и удобнее спускаться дальше. Пришлось послать мысленный сигнал, который в человеческом языке был бы равнозначен окрику. Капитан моментально выскочил из воронки: оказалось ему даже не пришло в голову, что у Найла могут возникнуть какие-нибудь трудности в спуске на последних пятнадцати метрах по отвесной стене провала.