- Но все-таки следствие движется?
- Не знаю. Я хочу вообще забыть об этом, понимаете?
- Понимаю! - кивнула Юля, - однако важно, чтобы их нашли, не только потому, что они должны быть наказаны. Ты, наверное, уже знаешь, если их найдут, суд обяжет их оплатить твое лечение.
- Оплатить мое лечение? Ха-ха, какой отличный вариант! Не найдут их никогда в жизни. А что касается денег - теперь это не проблема. Деньги есть.
Долго ехали молча. У Юли просто не были сил разговаривать. Анжела иногда принималась тихонько подпевать Элвису Пресли. Голос у нее был вполне приятный.
- Так мне завтра к которому часу приезд жать? - спросила Анжела, когда они выехали, на проспект Вернадского.
- К двенадцати.
- Ага. Вот мой дом, - она кивнула на одну из желтых двенадцатиэтажек на противоположной стороне проспекта, - там через квартал можно развернуться.
Машина стояла у светофора на перекрестке. У Анжелы в кармане куртки затренькал телефон.
- О, это, наверное, Генка! - обрадовалась она, доставая крошечный аппарат. - Алло. Уже знаю. Тридцать тысяч. Ну, не рублей, конечно. Какая тебе разница? Когда буду, тогда буду. Ты что, опять ревнуешь? Ой, дурак, ну дурак! Да кому я нужна с таким рылом? Ара, конечно... Зачем? Ты хочешь, а я не хочу!
Загорелся зеленый, Юлия Николаевна успела доехать до поворота, развернуться, а Анжела все держала аппарат и молча, напряженно слушала своего собеседника. Наконец взорвалась криком:
- Ненавижу тебя, понял? Видеть не могу! Да что ты говоришь, зайчик? Нельзя? Да? А по морде кулаками и ботинками можно? Я не ору, это ты орешь! Сказала: не твое дело! Ну в машине еду.
Она кричала так, что у Юлии Николаевны звенело в ушах. Но внезапно опомнилась, замолчала, захлопнула крышку телефона и быстро, тихо пробормотала:
- Генка, мой продюсер, дурак, напился в зюзю и забыл, что меня надо было забрать из больницы. Теперь звонит, извиняется.
"Значит, это твой продюсер Генка тебя зверски изуродовал, а теперь решил выложить деньги на пластические операции?" - подумала Юля, но вслух ничего не сказала,
- Мне завтра натощак приезжать? - спросила Анжела, когда они остановились во дворе у дома.
- Нет.
- То есть операции завтра еще не будет? А, когда же?
- Как только, так сразу, - неопределенно ответила Юля, - спокойной ночи.
- Спасибо вам. Извините, что я орала у вас в машине, как базарная баба. Я вообще-то не такая. Я изнутри белая и пушистая, просто с нервами плохо.
Юля проводила взглядом тощую нескладную фигурку, развернулась, выехала из двора. Она не заметила, как вслед за ней со стоянки отчалила маленькая черная "Топота" с затемненными стеклами. Юркий неприметный автомобиль следовал за ней до самого ее дома и довольно долго еще стоял после того, как она (скрылась в подъезде.