- В окошко посмотрела. Интересно же. Вдруг у тебя появился ухажер?
- Издеваешься? - криво усмехнулась Юля. - Ладно, ложись спать. Завтра опять будешь сомнамбулой.
Полковника Райского в прихожей уже не было. Он сидел на кухне и держал незажженную сигарету.
- Я вас слушаю, Михаил Евгеньевич, - произнесла Юля, усаживаясь напротив.
- Надо же, вы запомнили мое имя-отчество, - обрадовался Райский, - будет совсем хорошо, если вы угостите меня кофейком и разрешите закурить.
- Курить можно, а что касается кофе, то я должна сначала просто посидеть и передохнуть. Не возражаете?
- Конечно, отдыхайте, Юлия Николаевна, - его очки сверкнули, - у вас сегодня была сложная операция. Кстати, она прошла удачно?
- Михаил Евгеньевич, вы, вероятно, хотите поговорить об Анжеле? - Юля откинулась на спинку стула и устало прикрыла глаза.
- Почему вы так решили?
- Потому что она была жестоко избита, изуродована, преступники пока не найдены. В прессе мелькали слухи, будто певица дружит с каким-то известным чеченским террористом. Есть вероятность, что это он ее избил. Поскольку мне предстоит долго и тесно общаться с Анжелой, вы хотите, чтобы я сообщала вам все, что узнаю нового от нее или о ней. - Юля проговорила это быстро, на одном дыхании, и так тихо, что полковнику пришлось податься вперед, перегнуться через стол.
- Лихо, - кивнул он, - молодец, доктор Тихорецкая. Я, кажется, в вас не ошибся.
Юлю слегка задел его снисходительный тон. Она хотела сказать в ответ что-нибудь саркастическое, но поленилась. Молча встала, включила чайник, достала сахарницу и банку с молотым кофе.
- Я пью сладкий. А вы?
- Я тоже, - кивнул Райский, - и если можно, покрепче. Юлия Николаевна, уж коли вы все так быстро и легко вычислили, то, наверное, готовы сразу ответить: да или нет.
Юля застыла с туркой в руке и вдруг рассмеялась.
- Чем же я вас так развеселились-спросил Райский.
- Профессионализмом, Михаил Евгеньевич, - ласково ответила Юля, исключительным знанием психологии. Вы меня сначала похвалили, расслабили, а потом сразу раз - и нажали.
- Что поделать, Юлия Николаевна, такая у меня работа. Ну вы готовы ответить? Да или нет?
- Конечно, нет,-Юля поставила турку на огонь и принялась легонько помешивать кофе длинной ложкой.
- Почему?
- Потому что вы обратились не по адресу. Я не священник. Мои больные мне не исповедуются. А если это иногда случается, то я храню тайну исповеди.
- Юлия Николаевна, вам было неприятно, когда вам позвонили домой в половине четвертого ночи? - вкрадчиво спросил Райский.
- Да, конечно. Но еще более неприятно, что вам об этом успели рассказать мои коллеги, не знаю кто именно, Вика или Петр Аркадьевич. - Юля резко сдернула турку с огня и пролила немного гущи на плиту.