— Это… Это касается наших обычаев и поверий… И бирисских тоже. Убей человека, сидящего на козле, а затем самих тварей. Я все объясню потом.
— Но это же пленник! Может, он один из ваших.
— Ничего не спрашивай — все потом.
— Хорошо, — сказал Эпинэ, которому вдруг стало холодно, — их надо убить особенным образом или я могу просто выстрелить?
— Это все равно.
— Тогда мне нужен еще один пистолет.
— Возьмите мой, — предложил гайифец, — я могу вам помочь, или это запрещено?
— Нет, — быстро сказал казарон и добавил еще раз: — Нет!
— Тогда вы стреляете в человека, а потом мы вместе стреляем в козлов.
— Годится.
— Но для того, чтоб их убить, нужно выйти. — Машир словно бы извинялся. — Стрелять изнутри нельзя.
— Хорошо, — согласился Робер. Потом он расспросит обо всем, но сейчас не время.
Они медленно прошли мимо сотен людей с напряженными лицами, тяжело вздохнула калитка, под ногами заскрипел мелкий гравий. Козлы, видимо, решив передохнуть, стояли шагах в двадцати от ворот. При виде показавшихся на дороге людей они многозначительно нагнули головы.
Пленник (а как еще можно назвать связанного человека, намертво прикрученного к седлу?) сидел так неподвижно, что казался восковой куклой, зато непонятное животное в клетке злобно зарычало. Больше всего тварь походила на ощипанную курицу, если б у той были четыре ноги и длинный крысиный хвост, однако морда у нее была почти собачья.
— Лисица, — догадался гайифец, — вернее, лис, но что с ним сделали?!
— Обрили, я полагаю, — откликнулся Робер.
Кто-то прислал к Барсовым Вратам двух козлов, бритого человека, бритого лиса, чем-то набитую сумку и письмо, потому что на шее одного из козлов болтался изысканный футляр для посланий, украшенный странного вида печатью.
Робер поднял пистолет и тут же опустил.
— Не привык стрелять в спину.
— Я вас понимаю, но вы обещали. Пленник не обернется, если б он хотел, чтоб его увидели, он бы уже сделал это.
— Да, наверное. Стреляем одновременно. Я с двух рук, вы с одной.
— Остается еще лис.
— Про него нам ничего не сказали, пусть решают сами.
Эпинэ кивнул. Три выстрела слились в один. Человек и один из козлов были мертвы, второй бился на дороге, пытаясь подняться. Второй выстрел Робера оказался неудачным — Иноходец не особенно хорошо владел левой рукой. Крики раненого козла сливались с тявканьем лиса. Эпинэ бросился перезаряжать пистолет, но не успел — гайифец выстрелил, и животное ткнулось мордой в серый щебень. Привязанный к козлу мертвец производил странное впечатление, казалось, посреди дороги бросили сломанную ярмарочную игрушку. Подходить к трупам не хотелось, но Робер себя пересилил.