Ричи объяснил Арману, что она всегда заводится, когда вспоминает об этом. Донне вполне можно доверять. Нужно сказать ей, где они раздобыли пикап. Арман покачал головой.
– Она не знает, что и думать, – вздохнул Ричи. – В субботу мы приехали на «кадиллаке», а вернулись вечером на «додже» в охотничьем прикиде.
– Ну и пусть!
– Она может разозлиться.
– Не хватало докладывать о своих делах бабе, носившей когда-то униформу.
– Я те об этом и толкую, – сказал Ричи. – Она знает о моих делах. Знает, что я вышел из заключения. И ей на это плевать, она всю жизнь провела с такими парнями, как я. Послушай, она фанатка зэков. Будем с ней поласковей, будем иметь теплую хазу, где можно укрыться. Птица, если ее обидеть, она психанет. Ты это сечешь?
– Не зови меня больше Птицей.
– Лады. А как надо?
– Арман.
– Арман? Ты серьезно?
Последние два дня у него с Птицей все время возникали разногласия. Именно столько ушло на то, чтобы установить местонахождение дома монтажника. Адрес, указанный как загородный, был в телефонном справочнике. Потом они отправились на розыски. Это Птица предложил оставить пикап за лесом на дороге и двинуть пехом через лес, вроде как пара охотников, и подкрасться к дому сзади. Ладно, так и сделали! Торчали в мокрых зарослях в своих охотничьих плащах – оттуда просматривался дом, гараж с «олдсмобилем-катласс» и лодкой на трейлере, но пикапа не было. Значит, монтажник еще не появился. Птица заявил, что дальше и шагу не сделает. Мол, надо, чтобы оба были дома. А может, все же разобраться с бабой, пока мужика нет. Он вернется, а они сидят, его дожидаются…
– Разобраться с бабой? – хмыкнул Птица. – Думаешь, ты с этим справишься?
Птица, похоже, опасается входить в дом, потому что копы могут нагрянуть в любую минуту. Вдруг у них какие-то вопросы появились? Птица – ушлый парень. Между прочим, что бы он ни предложил, Птица воспринимает это в штыки. А теперь вот ему взбрело в голову называться Арманом!
Они сидели в гостиной Донны под фотографиями охранников, зэков и тюремного начальства. Ричи и Арман со своими напитками среди игрушек. Арман вертел глазки-пуговицы у лягушонка, в то время как Донна разогревала быстрозамороженные полуфабрикаты, гремя сковородками на кухне.
– Арман? – начал Ричи. – Ты заметил, что она с нами не разговаривает? Когда она так гремит, это значит, что она заводится. Мне не нравится, когда она молчит.
– Вмажь ей пару раз, чтобы не выпендривалась.
– Тогда она точно взбесится.
– Не успокоится, ей же хуже. Во гад!
– Арман, ты не женат, да?
– Не дождутся.
– Ты когда-нибудь жил с женщиной? Я хочу сказать, кроме как в своей семье?