– Гм… а камешки ничего, – одобрительно хмыкнул Ванюша, рассматривая инкрустированную драгоценными камнями рукоять, наполовину обнажил клинок, полюбовался синевой стали, – на вертел пойдет. Буду в камине на ней каплунов жарить.
С этими словами он сунул фамильную шагу Рошфора под мышку, сгреб выигрыш в карман, повернулся к побелевшим от ярости французам спиной, и тут же наткнулся на джентльмена исследовавшего его персону сквозь монокль.
– Граф! – Кинулся к Ванюше с распростертыми объятиями джентльмен, – какими судьбами? Вот не ожидал Арнольд встретить тебя в этом захолустье! Дружище, как давно я тебя не видел!
Джентльмен облобызал оторопевшего Ванюшу в обе щеки. Мимо них к выходу протопали скрипящие от бессильной ярости зубами Рошфор и Дюбуа.
– Э-э-э… папаша, – осторожно попытался освободиться из дружеских объятий Иван, но при его недюжинной силе, результатом «осторожного» освобождения был слетевший с глаза джентльмена монокль. Под ним оказался довольно приличный фингал, и Ванюша сразу узнал своего «друга».
– Шатун? Ты что здесь забыл?
– Ванюша… – разочарованно протянул гусляр Шатун, – неужто я в тебе ошибся, и ты не узнал своего лучшего друга герцога Бекингема?
Ванюша все понял с полуслова.
– Узнаю! – завопил он на всю ресторацию, – узнаю герцога Бекингема! Давно откинулся, братан?
– Тьфу! – не выдержал Шатун, – хоть и докладывали мне, что ты поумнел, но как был ты Иван Дурак, так им и остался.
В отместку за слетевший монокль он так дружески треснул Ивана по плечу, что тот пошатнулся.
– Слышь, мужик, ты чего напрягаешь? – обидевшись, начал наезжать Ванюша, и тоже по «дружески» похлопал Шатуна по плечу.
Как это ни странно, но плечо старого «друга» выдержало, и даже пол под ним не проломился.
– Слышь, придурок, – грустно смотря на детинушку, спросил герцог Бекингем, – задай себе простой вопрос: ты здесь зачем?
Переговоры велись яростные, на напряженных тонах, но шепотом. Для всех присутствующих в ресторации это выглядело как встреча старых друзей, дружески хлопавших друг друга по плечу и шепотом делящихся воспоминаниям о чем-то очень интересном, можно даже сказать интимном.
– За энтим, за самым, – туманно ответил на вопрос Шатуна Иван.
– Так ведь и я за тем же.
– Бабки стрижешь? – настороженно спросил Ванюша.
– Угу.
– Предлагаешь поработать на пару?
– Ты всегда был очень сообразительный Арнольдик.
– Герцог, как я рад встрече! – Ванюша приподнял Шатуна, расцеловал его чисто по-русски троекратно в обе щеки, одновременно шепотом инструктируя нежданно негаданно свалившегося на его голову подельщика, – навар делим пополам… – чмок! – если напаришь зараза… – чмок! – яйца оторву… – чмок!