Рублев фыркнул в чашку:
- Можно подумать, мы посвятим их в свои планы.
Лайк искривил уголки рта:
- Светлые любят считать себя очень хитрыми, осторожными и предусмотрительными. И не нужно разуверять их. Кроме того, может пожаловать Инквизиция. Как-никак у нас официальная миссия под тройным патронажем, такое не каждый день случается. Так что, всем молчать с умным видом, а говорить мы с Ираклием будем. Понятно? Дополнительных щитов не ставить. И... не выделываться, ясно? Даже если пожалует кто-нибудь слабый. Сейчас главное - никаких конфликтов.
- Да понятно, понятно, - пробурчал Симонов. - Что ты нас как детей наставляешь?
- А вы дети и есть, - холодно ответил Лайк. - Причем, не шибко послушные. Ладно, Арик, что ты там навыбирал? Наливай.
Все оживились. Звякнула посуда, вилки потянулись к нарезанным закускам. Швед наконец справился с хитроумными запорами, со второго захода, и в комнату ворвалось ночное лето, более теплое, чем кондиционированный воздух квартиры, напоенное запахами большого города и пропитанное звуками дома у реки. Еле слышно плескала вода о набережную; звук доносился даже на десятый этаж. Где-то выше лаял на балконе пес. А еще по соседству знакомо бу'хала бас-гитара: бархатисто, мощно. Лайк и Швед тотчас навострили уши.
Потом бас ненадолго смолк, но буквально через несколько секунд раздался характерный счет ритм-автомата и заиграл явный сэмпл. А бас вплелся в него, заслонив скупые машинные квадраты. И зазвучала песня, совершенно незнакомая. Нечто откровенно панковское, эпатирующее - с разухабистой мелодией, нарочито дешевеньким звучанием и намеренно плохо зарифмованное, но вместе с тем довольно забавное:
Разбился об стену
Мозгами хлюпни,
И кости в канаву
Кричи не кричи.
Вы труп не видали:
Глаза на стекле,
Рука на педали,
Нога на руле.
Кошмар в извращенном аду!
На втором плане кто-то азартно помогал вокалисту совершенно не имеющими отношения к тексту возгласами, далеко не всегда членораздельными.
Водил он машину
В различных краях,
Теперь, вот, и шины,
И жизнь потерял
В больнице распяли
Врачи на столе...
И все же собрали,
Но монстра уже
О ужас в извращенном аду!
- Во, дают! - заценил Ефим. - Панкуха конкретная! Зашибись!
Меж тем неведомые музыканты продолжали историю зомбического шофера:
Он сел за баранку,
Андроид такой,
И сразу на гонку
Как будто живой
Машины сбивая,
Летел, как стрела,
И скорость убила
Его тормоза
Кошмар в извращенном аду!
Хотел разогнаться
Еще он быстрей,
Но поршень сломался
Спасайся скорей!
В натуре, ужасен
Был путь тормозной:
Его завершали
Сосна за сосной!
Его завершали сосна за сосной!